14 
Ксеркс не знает, что это был ее первый настоящий поцелуй. Что после долгих лет одиночества внутри ее впервые пробудилось желание.
Сначала он нес ее по коридору, затем вверх по лестнице. Ритмичный стук его шагов по мраморному полу смешивался с музыкой морского прибоя.
Роуз посмотрела на его лицо. Выражение его было суровым, даже жестоким. Поначалу она считала его злым демоном, но теперь изменила свое мнение. Возможно, он черный ангел, который неожиданно прилетел, чтобы ее спасти.
Остановившись у двери в конце коридора, он толкнул ее плечом, и она отворилась с тихим скрипом. Войдя в комнату, он прижал к себе Роуз одной рукой, а другой включил лампу.
Роуз увидела большую комнату со спартанской обстановкой, лишенную цвета. Белые стены, черная кровать. За огромными окнами балкон с видом на море.
Посадив Роуз на кровать, он посмотрел на нее черными как ночь глазами, полными желания.
Он собирается снова ее поцеловать. Она это знает. Он ее поцелует, несмотря на данное ей обещание. Обещания ничего не значат для мужчин. Они ничего не значили для Ларса. Сейчас Ксеркс безжалостно ею овладеет. Силой отберет у нее то, с чем она всегда собиралась расстаться только в свою первую брачную ночь.
У нее больше не осталось сил бороться.
Положив ее на спину, он осторожно высвободил из ее оцепеневших пальцев порванные края корсажа. Его взору предстал ее бюстгальтер и обнаженная кожа ее живота. Она ощутила магнетическую власть его тела над ее телом. Поняв, что от этой власти невозможно избавиться, она прошептала:
– Я… я ненавижу вас.
Его чувственные губы изогнулись в кривой ухмылке.
– Мне не нужно, чтобы вы меня любили. Мне просто нужно, чтобы вы меня слушались.
Закрыв глаза, Роуз стала ждать, когда он стащит с нее платье, ляжет поверх нее и грубо ею овладеет.
Ей стало почти все равно. Она полностью потеряла себя. Всего несколько часов назад она была романтичной идеалисткой, волнующейся перед первой брачной ночью. Сейчас она не чувствует ничего.
Затем Ксеркс прикоснулся к ней.
Кончики его пальцев легонько, подобно перышку, коснулись ее ключицы. Ею завладела странная смесь эмоций. Смятение? Страх? Да. Но глубоко внутри ее все дрожит от более сильного чувства, нежели страх.
Его рука скользнула вниз по ложбинке на ее груди, отчего по всему ее телу побежали электрические импульсы. Ее грудь налилась, соски затвердели под шелковым бюстгальтером, который Ларс заказал для нее в Париже. Она покраснела, когда он вручал его ей. Ларс пришел бы в бешенство, если бы узнал, что первым мужчиной, увидевшим на ней его подарок, стал его враг.
Взяв двумя руками пышный подол ее платья, Ксеркс осторожно стащил его с нее и бросил на пол.
– Я знал, что в конце концов сниму его с вас, – прошептал он.
Роуз хотела ответить, но затем увидела, что он опустился на колени у изножья кровати. Образ Ксеркса, стоящего на коленях перед ее почти обнаженным телом, так взволновал ее, что она зажмурилась.
Но все ее чувства обострились еще сильнее, когда он положил руки ей на бедро и начал отстегивать чулок от кружевного пояса. Его дыхание приятно согревало обнаженную кожу ее живота, и она тихо застонала от удовольствия, за что мысленно отругала себя. Ей не следует желать мужчину, которого она знает всего несколько часов!
Ксеркс принялся стягивать чулок с ее ноги. Легкий шелк медленно заскользил по ее ноге, после чего она почувствовала на обнаженной коже прохладный ветерок.
Неожиданно матрац у нее в ногах начал проседать. Открыв глаза, Роуз обнаружила, что Ксеркс забрался на край кровати и смотрит с вожделением на ее тело. Встретившись с ней взглядом, он снова потянулся к ее поясу и, отстегнув второй чулок, стянул его с ее ноги и швырнул на пол.
Желание внутри ее нарастало с каждым его взглядом, с каждым прикосновением. Ее затвердевшие соски ныли под тканью бюстгальтера, в глубине ее женского естества разливался расплавленный огонь. Ее дыхание стало поверхностным и прерывистым.
Ей не следовало позволять ему к ней прикасаться. Он ее похититель. Он преступник. Чужак.
Но, несмотря на неистовые протесты разума, Роуз не смогла даже пошевелиться. Она просто лежала на мягких простынях, наблюдая за тем, как легкий ветерок играет прозрачными занавесками на окнах, и слушая жалобные крики чаек в отдалении. Закусив до боли губу, она посмотрела на лицо Ксеркса.
14 
