28 
Каким-то чудом он нашел Лесли и стальными пальцами схватил ее за плечи.
— Никогда больше не говори со мной о Симоне! Никогда!!! Ты меня поняла?
Лесли не могла бы объяснить, как ей удалось выговорить хоть слово, но, как ни странно, удалось.
— Ты хочешь, чтобы я уехала? — услышала она свой и в то же время совершенно незнакомый, бесцветный, механический голос.
Она увидела, как ему хочется выкрикнуть: «Да!» Читала это по его лицу, чувствовала по той ненависти, с какой впились ей в плечи его пальцы.
Но Даниэль не позволил себе произнести это слово.
— Нет, — услышала Лесли наконец, и это было скорее рычание, нежели членораздельный звук. — В фирме слишком много работы, а я сейчас ни на что не гожусь. Тебе предстоит довести до конца сделку с Хаггерти.
— С этим может справиться и кто-нибудь другой, — все так же деланно-безразлично ответила Лесли.
— Нет, — повторил Даниэль, хотя по выражению его лица было ясно, сколь неприятно ему признавать, что он нуждается в Лесли, пусть даже только в ее деловых качествах. — Хаггерти питает к тебе слабость. Симон говорил, что ты можешь вертеть им как хочешь. — Даниэль усмехнулся. — Кто знает: приложишь немного усилий и опять можешь стать богатой невестой.
Лесли рванулась, пытаясь сбросить с себя его руки. По какому праву он смеет так с ней разговаривать? Казалось, что ее Даниэль ушел безвозвратно, словно это он, а не Симон погиб, рухнув в пропасть.
Когда она заговорила, в голосе ее звенели гордость и презрение:
— А что, если я не захочу остаться?
— Останешься в любом случае. По крайней мере до завершения сделки с Хаггерти. Уж столько-то ты нам должна. В особенности Миранде. Она любит тебя и должна свыкнуться с мыслью, что вам придется расставаться. Я не хочу, чтобы ей опять было больно.
Возразить на это было нечего. Даниэль прав. На долю маленькой Анди и так выпало много горя. По правде говоря, Лесли и самой не хотелось уезжать. Во всяком случае до тех пор, пока оставалась надежда, что к Даниэлю вернется память.
Но если ее услуги нужны только для того, чтобы уладить дело с Хаггерти, времени у нее в запасе совсем чуть-чуть. Если в пятницу все пройдет гладко, это займет не больше недели. А доктор Флетчер предупреждал, что для восстановления памяти иногда требуются месяцы. Если это вообще случается.
— Итак, ты остаешься. — Даниэль разжал пальцы и слегка подтолкнул ее к двери. — Но помни. — Он уже овладел собой, однако, при этих словах в его голосе зазвучали прежние угрожающие нотки. — Впредь никогда не упоминай при мне имени брата!
По странной иронии, вновь о Симоне заговорил с Даниэлем человек совершенно посторонний.
Было около десяти часов утра следующего дня. Даниэль сидел за письменным столом в рабочем кабинете Симона и со всевозрастающим раздражением спрашивал себя, как он будет вникать в дела компании, если в своем нынешнем положении совершенно неспособен не то что проверить бухгалтерские отчеты или ознакомиться с текущей корреспонденцией, но даже отыскать на столе ручку или карандаш?
Раздался телефонный звонок, и мужской голос спросил Даниэля Винтера.
— Это я, — с неприятным предчувствием ответил Даниэль. Голос этот он слышал впервые, и он ему сразу же не понравился.
— Мистер Винтер, говорит Тони Келтон. — Таким тоном мог разговаривать только директор погребальной конторы: смесь елейной почтительности и лицемерного сочувствия. — Я много работал для вашего брата. Он был великим человеком и одним из моих лучших клиентов. Могу ли я выразить свои соболезнования в связи с вашей потерей?
Нет, подобострастный ублюдок, не можешь! — хотелось рявкнуть Даниэлю, но он сдержался. Кем бы ни был этот Тони Келтон, он не дал никаких оснований для грубости. Поэтому Даниэль заставил себя пробормотать соответствующие благодарности.
— Я работаю частным детективом, мистер Винтер. Ваш брат пользовался услугами моего агентства уже несколько лет.
— Частным детективом? — с удивлением переспросил Даниэль. Что за чертовщина? Конечно, раньше он никогда особенно не интересовался деятельностью компании — это было детище Симона, и любопытство посторонних — в том числе и брата — к ее делам, мягко говоря, не приветствовалось. И тем не менее какие услуги могли потребоваться дизайнерской компании от сыскного агентства?
Разве что речь шла о каких-то личных делах Симона.
28 
