271 
Или можно?
Настасья прошла мимо, на мгновение задержавшись рядом. Я подтянула рукав, прикрывая запястье. Вместо ожога на нем красовались рыжие завитушки узоров, словно нарисованные хной. Знак Огня. Напоминание о том, что Ариса я еще могу вернуть. И что, если у меня это не получится, то и сама я проживу недолго.
Хозяйка готовила обед, слышно было, как равномерно постукивает нож о доску. Где-то на улице гавкала мелкая шавка-звоночек да мекали пасшиеся под забором козы. Жизнь продолжалась, и это было дико и странно – словно ничего в этом мире не изменилось.
Силуэт Алины заслонил танец пылинок. Подруга наклонилась, обняла меня.
– Пустошь…
Я вздрогнула и, подняв голову, уставилась на нее.
– Что?
– Ничего, – растерялась Алина. – Я ничего не говорила.
Пустошь.
Подруга смотрела на меня молча, Настасья, отвлекшись от готовки, наблюдала за нами и также молчала, но голос, чужой голос настойчиво звучал в сознании:
Пустошь.
Как? Почему? Неужели Арис напрасно?..
Пустошь вышла за границы, Евгения. Пусть люди уходят.
Пульсирующей болью напомнил о себе ожог на запястье, и я узнала голос Всемила.
Леона вместе с Андреем и Вахтыром мы нашли в лагере колдунов. Наверное, выглядела я не лучшим образом, потому что сын воеводы нахмурился.
– Тебе бы лежать…
– Женя сказала – срочно, – вступилась Алинка.
– Пустошь растет, – я посмотрела Леону в глаза, стараясь не разбираться, чего больше в его взгляде – жалости или осуждения. – Надо уходить.
– С чего ты взяла? – удивился Андрей.
– Всемил сказал. Огненный Змей.
Мужчины смотрели на меня с недоумением. Жаль, не было с ними Фомы, который теперь поверил бы сразу.
– Здесь был Хозяин Огня? – с сомнением переспросил Вахтыр.
Я молча завернула левый рукав.
Ахнула Алина, Леон подошел, взял меня за руку, несколько мгновений смотрел на украшавший ее «браслет».
– Ты… отдала имя?
Кивнула.
– Зачем? Как ты могла, Женя? Арис пожертвовал всем, чтобы ты была жива, а ты…
– Думаешь, Алина не сделала бы того же для тебя? – тихо спросила я.
Леон вздохнул, выпустил мое запястье.
– Я обещал ему, что не позволю тебе этого сделать.
Значит, Арис знал, что попытаюсь?
– А я не спрашивала твоего позволения. Так ему и скажешь.
Новость вызвала в поселке переполох, но люди тянули время, не желая мне верить, и лишь когда к северу от Хмельков над лесом поднялся черный дым – засуетились. Поселяне похватали самое нужное и вместе с колдунами спускались по дороге – через лес, в долину. Кому-то повезло ехать верхом или в телеге, но в основном шли пешком, с нехитрым скарбом за плечами.
Люди Фомы, прискакавшие от Пустоши, застали нас уже в дороге. Рассказали, что пока ловили двух одержимых – еще трое пробрались к границе. И вот тогда началось… Стражи не выдержали, твари перехлестнули границу, поползли в разные стороны от мертвого города. А потом в небе над Пустошью появился Огненный Змей.
– Это он поджег лес, – сообщил усатый мужчина на красивом гнедом жеребце. – Черные твари огня боятся, авось и не пойдут дальше.
Мы с Алиной и Настасьей ехали в повозке. Хозяйка часто оглядывалась, хотя дома давно уже скрылись за деревьями.
– А если огонь доберется до поселка? – волновалась она.
Мне уже было ясно, что доберется, рано или поздно. Но посочувствовать поселянам не получалось. Голова кружилась, стволы деревьев двоились перед глазами, залитый светом лес превращался в темную чащу.
– Женя! Женечка, что с тобой?
Прохладная ладонь Алины коснулась лба, на мгновение спрятав глаза от яркого света.
– Женя, ты хотя бы позавтракала? Тебе надо поесть, слышишь?
При мысли о еде к горлу подступила тошнота. Я перевела дыхание, прогоняя неприятное ощущение, и улеглась, скукожившись, уткнувшись лицом в высокий бортик повозки. В желудке гудело – сперва настойчиво, потом жалобно.
– Женечка, ты меня слышишь?
Я промычала что-то невразумительное в ответ и закрыла глаза. Солнечные блики мелькали на сомкнутых веках, и я уже не помнила о том, что голодна или устала…
– Я люблю тебя, Женька.
Это не Всемил, это… я знаю кто. Его голос чудится мне сквозь дремоту. Повозка катится, раскачиваясь, словно лодка на морской ряби. И сон накатывает волнами – тяжелый, беспокойный. Но Арис – рядом, он обнимает меня за плечи, и потому это очень хороший сон.
271 
