— Если вы сможете посадить меня на почтовое судно, милорд, дальше я со всем справлюсь сама, — сказала она.
Глаза его светлости весело блеснули.
— Неужели вы успели соскучиться по морю?
— Выбирать не приходится, — тяжко вздохнула Мери. — Смею вас заверить, на обратном пути меня не укачает.
Улыбка исчезла с лица маркиза. Он нетерпеливо мотнул головой.
— Нет, вам не следует так поступать. Вам нельзя сейчас появляться дома.
Мери удивленно посмотрела на него.
— А куда еще мне ехать? Я должна вернуться в Лондон.
— Вы не можете вернуться, — повторил он. — Как вы не понимаете, что вы со вчерашнего дня находились вместе со мной? Бедняжка, это не Софи, а вы погибли.
— Вовсе нет, — спокойно ответила Мери. — Я смогу придумать какую-нибудь историю, которая удовлетворит всех.
Видал ухмыльнулся.
— Когда узнают, что вы находились на борту моей яхты, никто не поверит в вашу невинность, моя милая.
— Но откуда… — Она замолчала, вспомнив об оставленной дома записке.
Он прочел ее мысли.
— Оставили письмо, да? Разумеется, оставили!
Мери ничего не ответила. Видал сердито взглянул на нее.
— Дорогая мисс Чаллонер, давайте перестанем ходить вокруг да около. У меня нет никакого желания делать новые ошибки. Возможно, вина лежит на мне, но какое вы имеете отношение к взбалмошной матери и такой легкомысленной сестре, как Софи?
— Сэр, — твердо сказала мисс Чаллонер, глядя маркизу в глаза, — мне никогда не казалось, что я выше и лучше матушки и Софи.
— Казалось! — презрительно фыркнул он. — Да, вы выше и лучше! Они… но я не хочу вас обижать еще больше.
Мисс Чаллонер хладнокровно заметила:
— Больше обидеть меня невозможно, сэр, а потому прошу говорить со всей откровенностью. Уверяю вас, я спокойно выслушаю все, что вы скажете.
— Очень хорошо, — заговорил его светлость ледяным тоном. — Тогда осмелюсь сообщить вам, мадемуазель, что замашки вашей родительницы и вашей же единокровной сестры далеки как от благородства, так и от порядочности. Вы же, напротив, и добродетельны, и хорошо воспитаны. Так вот, — продолжал его светлость звенящим от гнева голосом, — не в моих обычаях похищать высоконравственных девиц.
— Я вовсе не хотела, чтобы вы меня похищали, — напомнила мисс Чаллонер. — Мне очень жаль, что вы допустили оплошность, и, боюсь, отчасти причина кроется в моем собственном поведении.
— Ваше поведение, — возмутился маркиз, — было чудовищным! Вы продемонстрировали в Нью-Хейвене манеры, которые ужаснули бы даже самых прожженных особ. Бог мой, да весь ваш замысел проникнут чудовищным легковерием, необдуманностью и безответственностью. Если бы я, как и обещал, вздумал проучить вас хлыстом, вы лишь получили бы то, что заслужили.
Миссис Чаллонер выпрямилась, взгляд ее выражал непреклонность.
— Я не нашла иного способа уберечь Софи от вас. Теперь я, разумеется, понимаю, что мой поступок было безумием. — Мери перевела дыхание. — Мне и в голову не пришло, что вы осмелитесь похитить меня вместо Софи.
— До чего ж вы безмозглы! — не выдержал маркиз.
— Может, я и безмозгла, но мною, во всяком случае, руководили самые добрые намерения. А вот вы, милорд, задумали подлость. Вы хотели погубить Софи, а когда я вам помешала, вознамерились погубить меня.
— Отнюдь, — холодно возразил его светлость. — Мне не по зубам столь добродетельные особы.
— Если вы еще раз назовете меня добродетельной особой, я, пожалуй, выйду из себя! — предупредила мисс Чаллонер. — Если бы вы соблаговолили заметить мои несравненные достоинства чуть раньше, катастрофы не произошло бы.
— Возможно, — согласился Видал.
Мисс Чаллонер достала платок и громко высморкалась.
Это выглядело столь необычно, что маркиз на мгновение опешил. Софи постаралась бы продемонстрировать сверкающую слезинку на щеке или что-нибудь в этом духе; младшая сестра не то что сморкаться, она всхлипнуть бы не посмела в присутствии кавалера. А мисс Чаллонер не только высморкалась, но и определенно всхлипнула. Лорд Видал, которого женские слезы обычно оставляли равнодушным, был тронут. Его светлость положил руку на плечо Мери и сказал куда более мягко:
— Не стоит плакать, моя дорогая. Я же признался: мне не по зубам столь добродетельные особы.
Глаза мисс Чаллонер гневно сверкнули.
— Я немного устала, в противном случае, уверяю вас, не позволила бы себе эту слабость.