ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  18  

Ванда поежилась. Ей захотелось присмотреться к тому, что она видит вокруг, но ее ждали слуги. Один подошел к коляске, открыл перед нею дверцу и опустил ей ступеньки. С огромным трудом она заставила себя покинуть коляску, которая по сравнению с замком показалась ей сейчас теплым уютным гнездышком, из которого ее выталкивают на бренную землю жить по новым, незнакомым ей правилам. Она вздохнула, словно принимая условия наугад, и, сопровождаемая удивленными взглядами других слуг, поднялась по мраморной лестнице в холл.

— У меня письмо для баронессы Валузен, — объяснила она встретившим ее здесь ливрейным лакеям. — Будьте любезны его передать.

Напудренный лакей почтительно взял письмо. Другой — указал Ванде на маленькую гостиную для ожидания и поспешно зажег в ней свечи. Камина в комнате не было, и Ванда почувствовала, что от холода ее движения стали скованными, неловкими. Что она будет делать, если баронесса не захочет ее принять? А если примет, но не предложит ей крова? Что тогда? Возвращаться ли к князю — или поехать в гостиницу и заночевать там? Однако Вена переполнена гостями, каждый уголок занят, и некоторым путешественникам — из тех, кто сюда не был зван, — приходится спать в своих экипажах или даже ночевать на скамейках в парке Пратер. Любой из этих вариантов приводил ее в смятение. Она снова вспомнила о преступниках…

Только сейчас Ванда почувствовала, как сильно устала, и хотя она сказала князю Меттерниху, что не голодна, на самом деле в том своем состоянии она едва могла протолкнуть в рот и проглотить кусочек. На приеме у князя она была слишком взволнована, чтобы чувствовать холод и голод, — иное дело сейчас. Затянувшееся ожидание стало невыносимым… Наконец в прихожей появился лакей.

Поклонившись и попросив ее следовать за ним, он повел Ванду через просторный холл, затем по длинному и тоже показавшемуся ей мрачным коридору, стены которого были во множестве увешаны портретами. Это владельцы замка по поколениям, то есть наследники, семейный клан — или известные произведения живописи этого жанра, спросила себя Ванда, решив, если все сложится благополучно, потом рассмотреть портреты подробнее и расспросить о них баронессу. И, без сомнения, ей надо поглубже заняться своим образованием в части искусства и особенно живописи: она успела понять, что это неисчерпаемая и интересная ей тема для разговоров, какие могут возникнуть у нее с теми, кто может оказаться ее собеседником. Если, конечно, все сложится так, как говорил ей об этом князь Меттерних… Она испустила еще один тягостный вздох. Некоторые знания у нее были — от матери, от сестер отца, которые, случалось, уезжали по разным надобностям довольно далеко от дома, многое видели, слышали и потом ей об этом рассказывали. Надо отдать им должное, они не скупились. Да и мать, пока не стала много и подолгу болеть и совсем не слегла, время от времени возила ее с собой в Вену, так что Ванде был знаком по его виду дворец Шёнбрунн, резиденция правящей династии Габсбургов, прилегающие к нему окрестности в западной части города, и начальные представления об архитектуре у нее тоже были — Вена очень красивый город, со многими изумительно прекрасными зданиями разных исторических стилей. Но и эта благодатная почва ждала новых зерен.

Как бы то ни было, вот они и пришли. В конце коридора лакей распахнул дверь, и Ванда оказалась в ярко освещенном салоне.

Это была самая необычная комната, какую Ванде когда-либо доводилось видеть.

Салон был так тесно заставлен мебелью, фарфоровыми вазами, украшениями из слоновой кости, хрусталем и серебром, что трудно было представить, как человек может передвигаться здесь, не задев что-нибудь. Вначале Ванде показалось, что в напоминающем сокровищницу салоне никого нет, но затем она рассмотрела сидящую возле камина пожилую женщину.

Лицо женщины было сплошь в морщинах, седые, совсем белые волосы уложены по моде тридцатилетней давности. Несмотря на почтенный возраст, женщина держалась в кресле прямо, как трость. В ярком свете свечей сверкали драгоценные камни на ее ожерелье, браслетах, кольцах, которыми были унизаны ее пальцы.

— Так вы дочь Карлотты Шонборн! — воскликнула женщина низким скрипучим голосом, напоминавшим звуки, какие издают некоторые экзотические птицы.

Что-то птичье было и в повороте ее головы, и в любопытном взгляде неожиданно молодых глаз.

— Да, мадам, — ответила Ванда, низко приседая в реверансе.

  18