102 
К несчастью, для успешного завершения удачно начавшегося окружного маневра моррону не хватило каких-то жалких секунд. В тот самый миг, когда Дарк уже почти миновал опасную зону и почувствовал себя в безопасности, произошло непредвиденное, что нельзя иначе назвать, как случайное и очень досадное совпадение.
Заметив спешившее к врагам подкрепление и решив, что их план удался, командир заградительного отряда не увидел смысла долее медлить и отдал приказ своим бойцам перейти от «оборонительного наступления» к «атакующему отходу», то есть, говоря попросту, скомандовал отступать и разрешил пустить в ход секиры да топоры. За спинами корабельной дружины Аламез, конечно же, не увидел, как сплошная стена махаканских щитов разомкнулась, и в узких просветах между ними засверкали острые лезвия, но первые результаты кровавой жатвы не заставили долго ждать. Раздались первые крики, вызванные не яростью, а болью; а уже в следующий миг получившие отпор шеварийцы резко отхлынули назад и чуть не сбили моррона с ног. Упасть Дарк, конечно же, не упал, но неожиданно для себя оказался в задних рядах врагов, да еще и зажатым их взопревшими телами со всех сторон.
Правильно говорится, что «нет худа без добра». В этот миг Аламез интуитивно принял единственно верное решение – не дергаться, и это помогло ему избежать неминуемой расправы. Увлеченные битвой враги не заметили присутствия в своих рядах чужака и больно толкали сжавшегося, напрягшего все тело моррона локтями не потому, что признали в нем неприятеля, а только из-за того, что им не хватало места, чтобы протиснуться в первые ряды схватки.
Сея смерть и щедро одаривая врагов увечьями, отряд гномов стал медленно продвигаться назад к баррикаде. Следом за отступавшими стала перемещаться и изрядно уплотнившаяся толпа, поскольку уже подуставших матросов бесцеремонно потеснили большими и крепкими щитами наконец-то добравшиеся до места схватки ганкруллы. Вступление в бой шеварийской тяжелой пехоты существенно осложнило махаканцам задачу отхода и просто не могло не привести к большим потерям с их стороны, но этого уже Дарк не видел. Несомый толпой в противоположном от нужного направлении, моррон изо всех сил пытался выбраться из хаотично движущейся живой массы и, конечно же, пережил множество незабываемых, да и болезненных моментов. Одни шеварийские вояки только пихали локтями пытавшегося выбраться наружу из гущи сражения чужака, принимаемого скорее всего за обычного труса; другие ему что-то кричали то вслед, то в лицо, а третьи ограничивались лишь плевками, к сожалению, зачастую меткими и попадавшими Дарку в лицо.
И вот, когда спасение уже было близко, один из шеварийцев решил выместить на принятом за дезертира морроне накопившуюся в нем, но так и не вылившуюся на гномьи головы злость. Преградив презренному беглецу путь и ухватив его цепкими пальцами за плечи, рослый и лысый шевариец с огромными, стоящими дыбом усами громко проорал что-то Дарку прямо в лицо, а затем быстро отвел голову назад, наверняка намереваясь наградить презренного труса отработанным ударом крепкого, будто камень, лба.
«Наверняка это боцман! Только эта корабельная братия столь криклива и слюну выделяет обильно! Да и свисток на груди недаром мотается!» – подумал моррон, без долгих раздумий атаковав на опережение. Не испытывая ни малейших угрызений совести, что поступает нечестно и недостойно высокого рыцарского звания, Аламез впился в левую ручищу громилы зубами. Когда же тот дико заорал от боли и отпустил левое плечо жертвы, чтобы правой ладонью попытаться разжать терзавшие его плоть челюсти, Дарк мгновенно схватил освобожденной рукой болтавшийся на шее врага свисток и ловко засунул его в ноздрю боцману (почему-то потом Дарк так и не смог припомнить: в правую иль в левую?).
Выпучив глазища и широко разинув пасть, в которую без труда влезла бы пивная кружка, шевариец заорал так, что у моррона заложило уши. К счастью, это продлилась недолго. Быстрый и резкий удар острой стороной кирки по ноге повалил противника на колени, а тут же вонзившийся в его переносицу кулак заставил закатить глаза и более не издавать громких звуков в непосредственной близи от чужих барабанных перепонок. Отпихнув в сторону обмякшее тело врага, Дарк быстро развернулся, готовый мгновенно отразить нападение. То, что он проделал с боцманом, могло не понравиться матросам с его корабля.
102 
