Особенно,... 
15 
— Ты такой худой, — сразу же заявила она Крису. — Почему не писал? Я тебе сейчас надеру уши, негодяй!
Сестры с завистью смотрели на него. Младшая осмелилась сказать:
— Некоторым людям везет, они просто полеживают на солнышке и не посылают маме денег, а мне приходится платить за жилье и стол.
— Не беспокойся, — заверил Крис. — Я не собираюсь здесь оставаться.
— Стыд и позор! — воскликнула старшая сестра, унаследовавшая ядовитый язычок матери. — Собираешься в Америку стать великой звездой, не так ли?
Крис не выносил сестер, но с братом было еще хуже. Брайан приходил по воскресеньям с женой Дженнифер и двумя сопливыми ребятишками. Из-за первого ребенка Брайану пришлось жениться, а второго Дженнифер родила, чтобы испортить брату жизнь. Лицо Брайана говорило одно: «У меня есть работа, жена и семья, а что есть у тебя, младший братик?»
— Тебе пора взяться за ум, — нудно поучал Брайан. — Неужели ты не понимаешь, что нельзя беспокоить маму?
— Пошел к черту, — пробормотал Крис, но так тихо, чтобы услышал только Брайан.
Но, к сожалению, двухлетний сын подхватил это выражение и принялся распевать:
— Посел к целту, посел к целту!
— Ах ты подлец, — разозлился Брайан, — учишь малыша ругаться! Ты просто лентяй, стань мужчиной, остриги волосы и найди работу!
— Ты думаешь, что только так проявляется мужчина? — ехидно спросил Крис. — С короткой стрижкой и на проклятой работе?
— Мне-то беспокоиться не приходится, — пыхтел Брайан. — Это ты выглядишь, как «голубой».
Крис рассмеялся, что еще больше разозлило Брайана.
Эвис прервала их.
— Может, заткнетесь оба? — громко сказала она. — Если хотите поругаться, идите вон!
— Вот именно, — хором вступили сестры, радуясь, что вот-вот начнется потасовка.
— Еще чашечку чая, — попросил Горас, не замечая никаких пререканий. — Не хочу пропустить футбол.
Крис отлично понимал, что долго не выдержит в своей семье. Он привык к свободе. Было неприятно ютиться на кушетке в гостиной, потому что одна из сестер заняла его комнату. Он провел дома пять дней, и уже нужно бежать. Но денег не было, а Базз не мог помочь. После смерти Дафны друг не выходил из дома. Он не хотел заниматься музыкой и бродить по клубам. Базз вообще ничего не хотел.
Дафна покончила с собой обычным способом: засунула голову в духовку и включила газ. Никто не знал, почему.
— Бедняжка, у нее было много неприятностей, — сказал один из родственников на похоронах. — А их вынести трудно.
Базз думал по-другому.
— Все случилось, потому что я оставил ее одну, — мрачно заметил он. — Мы всегда были близки, а я бросил ее.
Крис не знал, что сказать. Он чувствовал себя виноватым.
— Да ладно, — сказал он Баззу. — Нельзя так сидеть в одиночестве. Нужно что-то делать.
— Что? — спросил окаменевший Базз. — Что?
— Не знаю, — с отчаянием ответил Крис. — Но я что-нибудь придумаю, поверь мне.
Одолжив пятьдесят фунтов у матери и получив временную работу мойщика окон, Крис смог переехать и утянул за собой Базза. Тот не мог оставаться в своем доме. Аренда заканчивалась, и пришлось убраться. Дафна оставила несколько сотен фунтов. К сожалению, похороны съели большую часть денег. Базз отдал все ее вещи родственникам и переселился к Крису в его убогое жилище. Это был заброшенный дом, в котором жили хиппи, руководствующиеся лозунгом «Любовь и мир». Там было страшно грязно, но Баззу такая жизнь понравилась. Он ни черта не делал целый день, а ночью при свече играл на гитаре, окруженный группой длинноволосых девушек, с обожанием смотревших на него.
Но Крису здесь не нравилось. У него были более амбициозные планы. На одолженные деньги он купил мотороллер, на котором ездил в богатый район Лондона в джазовые и рок-клубы, надеясь наладить связи.
Крис вскоре обнаружил, что он не один. Он познакомился с негром по имени Раста Стенли, будущим барабанщиком, который работал посыльным в компании грамзаписи. А также с Олли Штольцем, талантливым бас-гитаристом, который учился в Королевской академии музыки.
Крис с триумфом сообщил Баззу, что наконец-то нашел музыкантов для рок-группы.
— Это все ерунда, — сказал Базз, затягиваясь сигареткой с марихуаной. — Я не собираюсь участвовать в сумасшедших гонках.
— Он прав, — согласилась Флауа, последняя любовница Базза, шестнадцатилетняя беглянка из Брайтона. У этой девушки были огромные пустые голубые глаза и светлые волосы, спускавшиеся ниже пояса.
15 
