ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  127  

Мы общими усилиями надели на тебя пижаму, я уложила тебя и поцеловала, пожелав спокойной ночи. Час спустя, когда я зашла проверить, как дела у Амелии, та уже лежала, с головой накрывшись одеялом. Но я услышала ее шепот и, сорвав одеяло, обнаружила, что она говорит по телефону.

— Что?! — воскликнула она, как будто я в чем-то ее обвинила, и прижала трубку к груди, словно это было ее второе сердце. Я молча вышла из комнаты: сил на то, чтобы выяснять, что она скрывает, у меня не оставалось. В какой-то мере я понимала, что этому она научилась у меня.

Спустившись в гостиную, я заметила чью-то тень и до смерти испугалась. Это оказался Шон.

— Шарлотта…

— Не надо. Просто… не надо, хорошо? — сказала я, все еще не отнимая ладони от бешено бьющегося сердца. — Девочки уже спят, если ты к ним пришел.

— Они уже знают?

— А тебе какое дело?

— Большое. Как ты думаешь, почему я решился на этот шаг?

В горле у меня застрял сдавленный крик.

— Честно говоря, не знаю. Я понимаю, что отношения у нас складывались не лучшим образом…

— Это очень, очень мягко сказано.

— Но это же как ампутировать руку из-за заусенца.

Он последовал за мной в кухню, где я засыпала порошок в посудомоечную машину и нажала нужные кнопки.

— Это не просто «заусенец». Мы буквально истекали кровью. Можешь твердить себе всё, что хочешь, но нашему браку это не поможет.

— Значит, единственный выход — это развод?

— Я другого не вижу.

— А ты его искал? Я понимаю, что тебе тяжело. Я понимаю, ты не привык, чтобы я защищала свои убеждения, а не твои. Но… Господи, Шон! Ты обвиняешь меня в сутяжничестве, а сам подаешь на развод, даже не удосужившись со мной поговорить? Даже не сходив к семейному консультанту или к отцу Грейди?

— Какой от этого прок, Шарлотта? Ты уже давно не слушаешь никого, кроме себя. Это не было спонтанным решением. Прошел год. Я целый год ждал, что ты очнешься и поймешь, что натворила. Целый год ждал, что ты будешь заботиться о своем браке так же, как заботишься о Уиллоу.

Я удивленно на него уставилась.

— Ты подал на развод, потому что у меня не оставалось времени на секс?

— Да нет же. Вот об этом я и говорю. Ты искажаешь смысл каждого моего слова. Я не «плохой парень», Шарлотта. Я просто не хотел ничего менять.

— Вот именно. Значит, нам лучше было просто сидеть в дерьме и не высовываться? И сколько лет это могло продолжаться? В какой момент у нас отняли бы дом за долги? Когда бы мы объявили себя банкротами?

— Ты можешь хоть на минуту забыть о деньгах?

— А всё дело в деньгах, Шон! — крикнула я. — Я провела выходные с людьми, которые больны ОП, но при этом живут насыщенной, полноценной, яркой жизнью. Что же тут криминального, если я хочу, чтобы Уиллоу жила так же?

— А у многих родители подавали иск об «ошибочном рождении»?

Передо мной промелькнули лица женщин, которые накинулись на меня в туалете. Вот только Шону о них я рассказывать не собиралась.

— Католикам нельзя разводиться, — сказала я.

— Об абортах им думать тоже нельзя, — парировал Шон. — Ты становишься католичкой, когда тебе это удобно. Так нечестно.

— А ты всегда видишь мир черно-белым, когда я пытаюсь доказать тебе — потому что на сто процентов уверена! — что в мире есть тысяча оттенков серого.

— Поэтому, — тихо ответил Шон, — я и пошел к адвокату. Поэтому я не повел тебя ни к священнику, ни к семейному консультанту. Твой мир, он такой серый, что ты уже не замечаешь никаких ориентиров. Ты не знаешь, куда идешь. Хочешь блуждать — воля твоя. Но я не позволю тебе забрать девочек в свое бесцельное странствие.

По щекам у меня побежали слезы. Я утерла их рукавом.

— Значит, это конец? Всё? Ты меня больше не любишь?

— Я люблю женщину, на которой женился, — сказал он. — А этой женщины больше нет.

И тут у меня началась истерика. С минуту поколебавшись, Шон все же обнял меня.

— Отстань, — простонала я, но сама еще крепче вцепилась в его рубашку.

Я ненавидела его, но именно к нему, тем не менее, обращалась за помощью последние восемь лет. От старых привычек избавиться сложно.

Когда же я сумею забыть тепло его рук? И запах его шампуня? Когда перестану слышать его голос, даже если он молчит? Я старалась запастись всеми этими ощущениями впрок, как запасаются зерном на зиму.

Напряжение спадало, пока я не почувствовала себя лишней, ненужной и неуместной в кольце его рук. Я отважно шагнула назад — теперь нас разделяло несколько дюймов.

  127