ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  130  

Я залилась румянцем.

— Но почему? Что я вам сделала?

— Ничего, — ответила Марин. Ей явно было неловко обсуждать это со мной. — Просто ваше дело… Я, признаться, не сторонница таких методов.

Мой адвокат считала, что я не должна подавать иск об «ошибочном рождении»?

Марин привстала.

— Я не хочу сказать, что у вас мало шансов на победу, — пояснила она, словно прочтя мои мысли. — Я лишь хочу сказать, что в моральном плане… с мировоззренческой позиции… Короче говоря, я примерно понимаю, чем руководствовался ваш муж.

Я была ошарашена.

— Поверить не могу, что мне приходится спорить с собственным адвокатом о вопросах справедливости и личной ответственности! — воскликнула я, хватая свою сумочку. — Пожалуй, я воспользуюсь услугами другой фирмы.

Марин окликнула меня уже на полпути к лифту. Она, скрестив руки на груди, застыла в дверном проеме.

— Я сейчас ищу свою биологическую мать, — сказала она. — И поэтому мои симпатии не на вашей стороне. Поэтому я не хочу пить с вами кофе, ночевать у вас и делать вам прически. Если бы в мире действовали ваши правила, Шарлотта, если бы от детей можно было запросто избавляться, когда они не устраивают матерей, у вас вообще не было бы адвоката.

— Я люблю Уиллоу, — сглотнув комок, ответила я. — Я хочу, чтобы было как лучше. И вы меня за это осуждаете?

— Да, — признала Марин. — И свою мать, которая хотела как лучше для меня, я тоже осуждаю.

Когда она скрылась в кабинете, я еще несколько минут стояла, ища поддержки у стен. Проблема этого иска заключалась в том, что он находился не в вакууме. Если рассматривать его теоретически, вы бы подумали: «А что? Логично». Но мы мыслим не в стерильных условиях. Когда вы читали обо мне в газете, когда смотрели видео «Один день из жизни Уиллоу», вы привлекали к оценке свои понятия, свои убеждения, свой опыт.

Именно поэтому Марин приходилось обуздывать гнев, когда она занималась моим делом.

Именно поэтому Шон остался глух к моим аргументам.

И именно поэтому я боялась, что однажды, вспоминая эти события, ты будешь меня ненавидеть.


Моей игровой площадкой стал супермаркет «Уолмарт».

Я бродила между рядами, примеряя шляпы и туфли, глядя на себя в зеркало, вкладывая одну пластмассовую корзинку в другую. Я крутила педали на велотренажерах, жала кнопки на говорящих куклах и слушала отрывки песен на дисках. Позволить себе я ничего не могла, но могла рассматривать товары часами.

Я не знала, как буду обеспечивать вас в одиночку. Я что-то краем уха слышала об алиментах, но никто не приводил мне точных цифр. Тем не менее я должна была содержать вас, чтобы хоть какой-то суд в мире присудил мне опеку над детьми.

Я могла печь.

Эта мысль прокралась ко мне в голову, прежде чем я успела ее отогнать. На жизнь кексами не заработаешь. Да, я торговала ими уже несколько месяцев. Я заработала достаточно, чтобы слетать на конвенцию в Омаху и привлечь внимание сети автозаправок. Но работать в ресторане или расширить свою деятельность за пределы заправок Генри я не могла: в любой момент ты могла себе что-то сломать, и я должна быть рядом.

— Миленько, правда?

Обернувшись, я увидела перед собой продавца, который не сводил глаз с батута, застывшего в приподнятом положении: так в «Уолмарте» пытались продемонстрировать его истинные размеры. На вид пареньку было лет двадцать, лицо его из-за обильных прыщей напоминало разбухший помидор.

— В детстве я больше всего на свете мечтал о батуте.

В детстве? Да оно для него еще не закончилось. Впереди его ожидала целая жизнь, полная ошибок.

— Ваши дети любят прыгать? — спросил он.

Я попыталась представить тебя на этом батуте. Твои волосы развевались бы, ты бы кувыркалась и не ломала ни единой косточки. Я покосилась на ценник, как будто всерьез задумывалась о покупке.

— Дороговато. Я, наверное, еще погляжу.

— Да, пожалуйста, — сказал он и вразвалочку зашагал по проходу.

Я же продолжала гладить теннисные ракетки и доски для скейтборда, вдыхать едкий резиновый запах с колес велосипедов, развешанных, как окорока в мясной лавке, и воображать тебя счастливой, скачущей на батуте — девочкой, которой ты не станешь никогда.


Позже я отправилась в церковь, но не в свою. Эта находилась в тридцати милях на север, в городке, чье название я лишь походя читала на дорожных знаках. Там стоял удушливый запах воска. Утренняя месса недавно закончилась, но несколько прихожан остались тихонько молиться на скамьях. Я тоже присела, прошептала «Отче наш» и уставилась на распятие над алтарем. Всю жизнь меня убеждали, что, если я сорвусь в пропасть, Господь подхватит меня на лету. Почему же, когда падала моя дочь, он ее не подхватывал?

  130