63 
На экране замелькали и другие слова:
Шовные кости. Тресковые позвонки. Интрамедуллярные стержни. Остановка роста — некоторые люди растут только до трех футов. Сколиоз. Потеря слуха.
Самая распространенная причина смерти — остановка дыхания; на втором месте — несчастный случай.
Будучи генетическим заболеванием, остеопсатироз не лечится.
И еще:
Когда диагноз удается поставить в утробе, большинство беременностей прерывается.
Ниже была помещена фотография мертвого младенца со вторым типом. Я не мог оторвать глаз от его узловатых ножек и искривленного торса. Наш ребенок тоже будет таким? Если да, то не лучше ли ему умереть?
Подумав это, я зажмурился и помолился, чтобы Он не услышал моих мыслей. Я любил бы тебя, даже если бы ты родилась с семью головами и хвостом. Я любил бы тебя, если ты бы не сделала ни единого вдоха и никогда не открыла глаза. Я уже любил тебя, и тот факт, что у тебя были проблемы с костями, не мог этого отменить.
Я быстро очистил историю поиска, чтобы Шарлотта случайно не нашла этот снимок, и тихонько прокрался в спальню. Раздевшись в темноте, я лег в кровать возле твоей мамы. Когда я обнял ее, она пододвинулась чуть ближе. Я положил руку ей на живот — и в этот миг ты шевельнулась, словно говорила мне: не волнуйся и не верь ни единому слову.
На следующий день, уже после нового УЗИ и рентгена, доктор Джанна Дель Соль пригласила нас к себе в кабинет обсудить результаты.
— Ультразвук показал деминерализированный череп, — пояснила она. — Длинные трубчатые кости у нее на три средних отклонения короче стандартной величины. Они угловаты и утолщены, что означает наличие и срастающихся переломов, и новых трещин. На рентгене мы смогли лучше рассмотреть переломы ребер. Всё это указывает на то, что ваш ребенок болен остеопсатирозом.
Я почувствовал, как Шарлотта сжимает мою ладонь.
— Судя по наличию множественных переломов, это второй либо третий тип.
— А какой из них хуже? — спросила Шарлотта.
Я опустил глаза, потому что уже знал ответ на ее вопрос.
— Со вторым типом, как правило, не выживают. С третьим люди рождаются инвалидами и зачастую рано умирают.
Шарлотта снова расплакалась. Доктор Дель Соль протянула ей коробку с бумажными салфетками.
— Очень сложно определить, когда у ребенка второй тип, а когда третий. Второй иногда можно диагностировать с помощью УЗИ на шестнадцатой неделе, третий — на восемнадцатой. Но случаи бывают разные. Ваше УЗИ на ранней стадии не показало никаких переломов. Из-за этого мы не можем дать точного прогноза, разве что так: в лучшем случае девочка будет недееспособна, в худшем — умрет.
Я перевел глаза на нее.
— Значит, даже если это второй тип и вам кажется, что ребенок не выживет, шансы все же остаются?
— Всякое случалось, — сказала доктор Дель Соль. — Я читала, что одни родители, которым сказали, что их ребенок умрет, решили не прерывать беременность и у них родился младенец с третьим типом. И тем не менее, даже третий тип означает инвалидность. За жизнь они ломают кости сотни раз. Нередко прикованы к постели. У них могут быть трудности с дыханием и суставами, костные боли, недоразвитая мускулатура, деформированный череп и позвоночник. — Она засомневалась, стоит ли продолжать. — Если вы подумываете об аборте, я могу порекомендовать хороших специалистов.
Шарлотта была на двадцать седьмой неделе. Какая клиника согласится делать аборт на таком сроке?
— Нет, не подумываем, — сказал я и посмотрел на Шарлотту, ожидая знака согласия.
Но она смотрела лишь на врача.
— А здесь когда-нибудь рождались дети со вторым или третьим типом ОП? — спросила она.
Доктор Дель Соль кивнула.
— Девять лет назад. Я тут еще не работала.
— И сколько костей сломал этот ребенок еще в утробе матери?
— Десять.
Тут Шарлотта впервые за день улыбнулась.
— А мой — только семь, — сказала она. — Это уже лучше, правда?
Доктор Дель Соль ответила не сразу.
— Тот ребенок, — сказала она, — не выжил.
Однажды утром, когда машина Шарлотты была в ремонте, я повез тебя на физиотерапию. Очень милая девушка с расщелиной между зубами — звали ее не то Молли, не то Мэри, вечно забываю, — заставляла тебя балансировать на огромном красном шаре (это тебе нравилось) и делать приседания (а это нет). Каждый раз, когда ты задевала заживающую лопатку, из уголков твоих глаз текли слезы, а губы плотно сжимались. Ты и сама, наверное, не понимала, что плачешь, но я не выдержал дольше десяти минут. В открытую соврав Молли/Мэри, что нам пора к другому врачу, я усадил тебя в кресло.
63 
