6 
Люди внизу продолжали кричать: она не обращала внимания на эти вопли. Она расширила дырку в заднике и протиснулась туда и благополучно приземлилась на крышу. Задник разорвался и отлетел в сторону, когда она от него отталкивалась; падение, короткий вскрик испуга, а затем она провалилась по пояс сквозь поддельную черепицу. Оба ножа куда-то делись, и держалась она сейчас не за рукояти, а за довольно хлипкие перильца, тянувшиеся вдоль череды высоких окошек. Внизу что-то лязгнуло, наверное, это и были ножи.
Опять крики. Она не вслушивалась специально, однако различила, что примерно половина воплей была адресована ей, остальные — доктору Сульбазги. Вепперс и Джаскен не могли сейчас видеть ее, загороженную крышами. Она карабкалась вверх, цепляясь за фальшковку, оказавшуюся пластиком, мелкие детали отделки перилец выскальзывали из рук, конструкция дрожала, готовая треснуть. Когда она добралась до ложных слуховых окошек, фальшподоконников и поддельных печных труб, дело пошло веселей. Так она забралась на самый верх, стараясь ползти так, чтобы теряться в клубах дыма. Карусель вдруг остановилась.
Она потеряла опору, поскользнулась, полетела с крыши, вскрикнув от неожиданности, и попалась в звездную сеть, раскинутую по ясному ночному небу. Цепочки бледно-голубых лампочек растянулись, заходили ходуном, но выдержали ее вес. Тонкие, но прочные нити, из которых была сплетена сеть, только запутывались туже в ответ на ее усилия вырваться.
— Сейчас! — истошно заорал Вепперс.
Сухо щелкнул винтовочный выстрел. Мгновением позже ее настигла ослепляюще резкая боль в правом бедре. А еще через несколько секунд тянущийся к небесам из печных труб дым, который на самом деле не был дымом, фальшивые синие звездочки и весь этот сумасбродный поддельный городишко куда-то уплыли и перестали ее раздражать.
Ее несли на руках.
А сейчас положили на какую-то жесткую поверхность. Было больно. Руки и ноги разметались вокруг тела и казались ... отсоединенными от него. Если ей не изменяло помрачившееся сознание, ее сюда бережно перенесли, а не приволокли, что внушало определенный оптимизм. По крайней мере, сейчас лучше на что-то надеяться. Голова вроде в порядке. Все остальное вселяло сомнения.
Она понятия не имела, сколько прошло времени. Они могли отвезти ее обратно в городской дом, стоявший всего в нескольких секторах от оперного театра, или даже в Эсперсиум. Беглянок часто возвращали в это поместье, чтобы Вепперс мог вволю натешиться. Иногда проходили дни и даже недели, прежде чем можно было с уверенностью судить, испила ли ты полную чашу кары. Транквилизаторы, которыми пользовался Джаскен, обычно выводили из строя на несколько часов, так что у преследователей было время доставить ее в любое место на планете или за ее пределами.
Прислушиваясь к неясным словам, которыми обменивались стоявшие над ее телом, она постепенно поняла, что мыслит куда четче и ясней, чем следовало ожидать в такой ситуации. Она даже могла контролировать движения глаз. Она очень осторожно приоткрыла их и стала следить сквозь узкие щелочки между ресниц за тем, что творится вокруг. Городской дом? Поместье? Интересно будет понять, где же она сейчас.
Обстановка виделась ей будто в тумане. Над ней возвышался Вепперс во всем своем великолепии: превосходные зубы, элегантное, тонко очерченное лицо, белая шапка волос, золотистая кожа, широкие плечи и небрежно, театрально накинутый на них плащ. Наверняка он тут не один. Она скорее чувствовала присутствие всех прочих, нежели видела их. Они копошились у ее бедер.
Доктор Сульбазги — темнокожий, седовласый, весь какого-то квадратного телосложения — появился в ее поле зрения и что-то протянул Вепперсу.
— Ваши ножи, господин, — сообщил он.
Вепперс принял их и внимательно осмотрел.
— Сучка, — бросил он, возмущенно покачав головой. — Посмела взять эти... Они принадлежали...
— Вашему дедушке, господин, — прогромыхал Сульбазги. — Мы знаем.
— Вот сучка, — повторил Вепперс и ни с того ни с сего чуть не расхохотался. — Чтобы ты знал: прежде, чем достаться моему дедушке, они принадлежали ее прадедушке, так что, как видишь, еще неизвестно, кто... Но все равно спасибо.
Он засунул оружие за пояс.
Сульбазги склонился над ней и приступил к осмотру. Коснувшись ее лица, он смазал аккуратный, наложенный с точностью до миллиметра макияж.
Доктор вытер ладонь о ее жакетик и оставил на нем едва заметный след.
6 
