Последние отзывы

  51  

Итак, излагаю поэскизно: на столе в горнице задом кверху лежит наша всеми любимая царица и скрежещет зубами. Юбка на ней задрана, обнажая хорошенькую ножку аж до колена, выше начинаются кружева розовых панталон. Моя невеста Олёнушка, едва сдерживаясь от того, чтобы не ржать в голос, пытается кое-как утешать подругу, поправляя ей локоны и что-то шепча. Кот Вася придерживает монаршую ножку, в то время как бабка, сидя у государыни на спине, пытается мазнуть чем-то из горшочка большущий красный след от Митиных зубов. Столь же красный Назим стоит рядышком у стола, держа на вытянутых руках тот самый горшочек, мазь из которого использует Яга. Приличия ради глаза домового были туго завязаны кухонным полотенцем с петухами. Мити в комнате не наблюдалось. На меня тоже не сразу обратили внимание – зачем им я, все и так заняты делом…

– А, Никитушка пришёл! Заходи, заходи, сокол ясный, вот глянь чего, полюбуйся… – радостно улыбнулась наша эксперт-криминалистка и осеклась. – Охти ж мне, ты на чтой-то уставился, дитё неразумное?! Али не видишь, как мы тут матушку государыню всем отделением от последствий злокачественных избавляем. А ну отвернися!

Я послушно отвернулся, но тут вмешалась Лидия Адольфина:

– О мой дорогой дрюг, участковий! Ви можете вернуться и посмотреть на мой страдания… Я вам всегда доферять, и вы ж мне всегда опрафдать мой поверие… доверие?! Я сама просить вас заглянуть… Что ви на это мне сказать?

– Мм… очень больно? – чисто из сострадания поинтересовался я, потому что на данный момент меня больше волновал сам Митя, чем жертва его покусания.

– О, найн! Обидно есть больше, чем больно…

– Но вы его, прошу прощения за бестактность, ничем не спровоцировали?

– Да тьфу на тебя три раза! – рявкнула бабка, профессионально увёртываясь от гневно дрогнувшей царицыной ножки. – Не лягайся ещё мне тут, ровно корова недоеная! А ты, умник прозорливый, не доставай бабу раненую глупыми подозрениями. Ясен пень, спровоцировала! Как же иначе-то?!

– Не понял?

– Любимый, твой напарник пришёл из Немецкой слободы сам не свой, – снизошла до внятных объяснений моя Олёнушка. – В ворота забежал на четвереньках, лаял по-собачьи, стрельцов веселил. Ну а государыня в это время из терема вышла грязную воду после посуды выплеснуть. Подол у неё был подоткнут, для удобства, нога почти до колена оголена. Слышим, крики со двора – выбежали, а поздно.

– Пристрелили хоть? – поинтересовался я.

Все, кто был в горнице, включая пострадавшую матушку царицу, вытаращились на меня с нездоровым испугом.

– Господь с тобой, Никитушка, – тихо перекрестилась Яга. – Ты уж совсем нас за аспидов держишь, что ли?!

– Нормальное дело, бешеных собак пристреливают в санитарно-гигиенических целях, – важно просветил я. – То есть Митю просто сунули в поруб. Ладно, пойду лично побеседую. Назим! Мозговая косточка есть для нашего арестанта?

Увы, мой изощрённый милицейский юмор никто особенно не расценил. Улыбнулась одна Олёна, и та неуверенно. Пришлось козырнуть, извиниться и выйти вон.

В то, что наш младший сотрудник действительно сошёл с ума, я не верил. Митю надо знать. Он скорее в трезвом уме и здравой памяти из финской мебели дров для сауны наломает, китайской лапши всему базару на уши развесит и клюквой в сахаре всей боярской думе бороды вымажет! Но чтоб так… без причины… на ровном месте взять и сбрендить?! О-о, это слишком на него непохоже. Когда больше года живёшь в сумасшедшем доме, начинаешь разбираться в психах…

У поруба сидел напряжённый Фёдор Заикин. Стрелец нервно выстругивал табельной саблей то ли птичку, то ли рыбку из мелкой деревяшки, и, судя по поджатым губам, парня недавно крепко обидели.

– Поруб охраняешь, молодец?

– Н-н-ника-ак не-э-эт! – резко привстал он. – Фому Си-и-лыча жду…

– А он где?

– В по-о-орубе.

– Зачем? – удивился я и, видимо, задел больную струну.

– В-вот и я ему: за-а-ачем?! А он мн-не: дескать, на-а-до! Я ему: ды-ык и я с ва-а-ми… А он мне: нет! Я ему: вы-ы ж ещё ба-альной, а он мне: са-а-ам больной! Я ему: зря вы та-а-ак, а он…

Всё ясно. Еремеев отказался взять Заикина с собой в поруб, типа «на допрос». Сам полез, а недавнего верного друга не взял. Парню обидно. Его понять можно – пока Фома был лишён речи, то отчаянно заикающийся стрелец служил ему старательным переводчиком. Пусть не везде умело, не всё в точку, пусть медленно и с дефектами речи, но тем не менее от души!

– Я поговорю с ним. – Мне пришлось сделать строгое лицо и похлопать Заикина по плечу. – А ты сбегай пока за ворота, найди мне иконописца Савву Новичкова. Знаешь его? Ну и отлично. Силой тащить не надо, просто попроси срочно зайти. Перестарался он там с картинками, пусть переделает, пореалистичней…

  51