55 
Миллавеллор кротко вздохнул и без споров полез за пазуху. На свет божий были извлечены два эльфийских пирожка с оленьей печенью, куриная ножка-гриль и три коржика (один — поломанный надвое). Молодые люди сочли себя достаточно голодными, седой эльф, похоже, в еде почти не нуждался, ограничившись водой из ручья и какой-то сизоватой сыроежкой. Предложение «таки поспать после обеда» было отвергнуто большинством голосов.
Подъесаул первым поднялся, построил «отряд», и эпический поход за мечом вступил в следующую фазу. На этот раз топать пришлось чуть меньше и уж совсем не ухоженными тропиночками. На опушку леса вышли уже ближе к вечеру, но зато впереди, за кронами сосен, действительно высилась серая громада замка…
— Вот она, твердыня жадности, гордыни, тщеславия и сребролюбия! Как говорил своим ученикам Су Дунпо: «Возвеличь себя сам и прочувствуй медленное умирание собственной души…»
Иван и Рахиль ответили остроухому философу непонимающими взглядами.
— Это я к тому, — сдался эльф, — что они там все опасны.
— Мы казаки, — поправил фуражку бравый подъесаул. — И я это к тому, что всё в воле Божьей, а он что ни делает — всё к лучшему.
— А я ни к тому и ни к этому, и даже не сама себе два раза приятно, но вы оба посмотрите отсюда туда — это же банковский сейф, как мы его намерены брать за жабры?!
Трезвая логика израильской военнослужащей действительно взывала к более внимательному изучению обстановки. Замок мог называться таковым просто для удобства эльфийской точки зрения — на деле это был хорошо укреплённый бункер, высотой в девятиэтажный дом, с минимумом окон, строгой архитектурой, за каменной стеной с колючей проволокой и пулемётными вышками. Если это и можно было штурмовать, то разве что ядерным оружием! Но уж никак не силами одного казака с шашкой, одной еврейки с автоматической винтовкой и одного эльфа с охотничьим кинжалом и припрятанной самокруткой…
Глава двадцать четвёртая
О том, что самым наипервейшим признаком фальсификации духовных знаний служит плата за них в конвертируемой валюте…
…План вторжения составлялся, утрясался и координировался исключительно израильской стороной. Миллавеллор не вмешивался вообще, а Иван, с точки зрения Рахили, только мешался под ногами с дурацкими советами времён Первой мировой.
— Таки нет! Нет, господин подъесаул не сможет проползти вне обзора часовых, как храбрые казаки-пластуны. Ваня, на этом пространстве вас будет видно, как голого негра на русском снегу… Таки нет! Я не буду просить у Господа бомбардировщик или тяжёлую артиллерию. И что?! Да, у меня нет опыта стрельбы из ракетной установки, а вы наверняка умеете ездить на танке только верхом… Таки нет! Я «не случайно не Рэмбо», я — специально не Рэмбо, ясно вам?! Там не могут быть одни антисемиты, и хватит меня науськивать… Таки нет! А теперь слушайте сюда, что мы будем делать там, — сначала мы туда пойдём…
И они действительно просто пошли. Не прячась, не разыгрывая коммандос, абсолютно откровенно держа руки на виду, с самыми дружелюбными лицами и невинными улыбками хронических дебилов. Все трое! У Миллавеллора получалось лучше всех, но это чисто эльфийская черта, они любят менять маски…
Сверху ударили направленные лучи прожекторов (видимо, с целью сугубо психологического эффекта), поскольку для иллюминации в полдень иных причин не было. Раздалось характерное щёлканье ружейных затворов, судя по всему, обитатели этого Рая не ограничивали себя в качественном вооружении.
— Стой, кто идёт?
— Перспективно свои, — громко ответила израильтянка. — Хотим вступить в братство, очиститься, просветиться и возвыситься.
— Это стоит денег!
— О, я таки чувствую, что мы нащупаем общую тему…
Массивные ворота распахнулись, над ними взвилась звёздно-полосатая простынь, и под гимн Америки наши герои беспрепятственно прошли во внутренний дворик. Их встретили четверо крепких ребят в классических «тройках», при галстуках и неизменных чёрных очках. В типично гангстерской манере — «мы делаем вам предложение, от которого нельзя отказаться» — они потребовали сдать оружие. Рахиль, жестом успокоив ретивого подъесаула, быстро пояснила, что данные (чисто бутафорские) предметы являются неотъемлемой частью их национального костюма, а потому сдаче не подлежат. Вот когда светлое учение Рона Хаббарда озарит тёмные закоулки мужского мозга, тогда и забирайте хоть всё… Себя она в этом списке деликатно не упомянула, и охранники, переговорив с кем-то по мобильной радиосвязи, кивнули, разрешая пройти дальше.
55 
