115 
Он приехал прямо из управления, расположенного в пяти минутах езды, остановился ненадолго только возле супермаркета, чтобы купить вина. Почти весь день он просидел в кабинете, изучая протоколы допросов и заключения судмедэкспертов по делу Хейли Дэниэлс. Его то и дело отвлекали от работы мысли об убийстве, которое расследовала Энни: воображение рисовало Люси Пэйн в инвалидной коляске с перерезанным горлом. Он помнил Люси на больничной койке, хрупкую, с бледным прекрасным лицом, наполовину скрытым под бинтами. Она вызывала жалость и вместе с тем казалась ему таинственной, интригующей, способной повелевать людьми и наверняка наделенной какой-то дьявольской силой. Бэнкс так и не смог решить, что же в ней главное, хотя он, один из немногих, просмотрел видеофильмы, которые убедили его в том, что Люси, так же как ее муж, была виновна в похищении и сексуальных истязаниях девушек. Убила ли она кого-нибудь из них собственноручно — это уже другой вопрос, и именно на него суд так и не смог ответить. Все верили в ее виновность, но доказательная база оказалась недостаточной. Люси держалась неприступно и ни разу ничем не выдала себя.
Бэнксу всегда было трудно переходить к делам мирским от дел, связанных с патологическим стремлением одних человеческих особей уничтожить других. Порой пустячный разговор о возможности выигрыша Англии в игре с. командой Андорры после патетической ничьей с Израилем или о шансах тори на предстоящих выборах служили спасительным противоядием его неизбывным думам об убийстве и смерти.
На званых приемах он чувствовал себя не в своей тарелке, а выпить, чтобы расслабиться, не мог, поскольку должен был добираться до дому на машине. Он и сегодня не собирался рисковать… как Энни прошлым вечером. Кстати, он мог бы, наверное, прийти сюда с Энни, представив ее как свою «хорошую знакомую», если бы отношения у них были получше, чем теперь. Сильное чувство ушло, но они могли бы время от времени поддерживать друг друга в критических ситуациях, ведь две головы лучше, чем одна. Ее странное поведение во время двух последних встреч сильно озадачило его. Бэнкс не понимал, как дальше будут развиваться их отношения.
Поприветствовав всех и приняв из рук Дэвида бокал вина, Бэнкс сел рядом с Джеффом и Стеллой. Джефф работал врачом скорой помощи, а потому с ним вряд ли удастся обсудить новости Королевской академии музыки или последние рок-концерты. Что ж, придется беседовать об умерших или умирающих. Стелла заправляла антикварным магазином на Касл-роуд, и у нее всегда имелась в запасе интересная новость, а то и две.
Разговаривая с ними, Бэнкс поглядывал на других присутствующих. Он сразу заметил неприятную пару, запомнившуюся ему еще с предыдущего визита в этот дом. Супруги были из категории людей, которые после нескольких рюмок обретают уверенность, что они-то сумели бы справиться с делами намного лучше тех, кто обеспечивает в мире законность и правопорядок. Остальные гости вполне нормальные и вменяемые, почти все примерно одного с ним возраста — за пятьдесят. Звуковой фон по задумке Харриет создавала негромкая, спокойная классическая музыка, кажется Бах, а из кухни тянуло соблазнительным запахом жаренной с чесноком и розмарином баранины. По кругу шли два больших блюда с закусками, и Бэнкс, когда одно из них передали ему, положил на свою тарелку аппетитный пирожок с мясом.
Он чувствовал себя несколько стесненно: он единственный пришел на вечеринку без пары. Правда, Грэхем Керк, живший на соседней улице, недавно развелся с женой, а Джемма Бредли, которая уже успела набраться до такой степени, что едва держалась на ногах, два года назад выгнала третьего мужа и пока еще не нашла четвертого. Тревор Уиллис, угрюмого вида вдовец, то и дело выходил покурить с Дафной Винейблс, женой сослуживца Дэвида. Бэнкс даже начал сожалеть, что бросил курить, ведь можно было бы на некоторое время выходить из комнаты, оставляя за спиной слишком шумные либо слишком скучные разговоры.
Джефф добрался до середины истории об одной пожилой даме, взявшей моду вызывать машину «скорой помощи» лишь затем, чтобы ее отвезли в поликлинику, и о том, как ее напугал один фельдшер, который, осмотрев ее ногу, заключил, что она скоро отвалится, но тут Харриет пригласила всех к столу.
Гостям потребовалось несколько минут на то, чтобы рассесться по своим местам. Бэнкс очутился между Дафной и Реем напротив Макса и Стеллы. Могло быть и хуже, подумал он, принимая от Дэвида наполненный бокал, а затем тарелку с козьим сыром и луковым пирогом. Пока явно перебрали только Джемма и Тревор, однако Дафна, судя потому, с каким жаром она, разговаривая с Бэнксом, сжимала его руку, не собиралась отставать от товарищей. Пирог был великолепен, застольный разговор оживился, поэтому Бэнкс мог сидеть молча и наслаждаться вкусной едой. Он только что доел пирог и слушал Дафну, которая, все еще не отпуская его руку, рассказывала забавную историю о пропаже передвижной библиотеки, когда раздался звонок в дверь. Харриет, встав со стула, пошла в прихожую. Дафна, властно требуя внимания Бэнкса, дышала на него никотиновым перегаром и вином «Сансер». Хозяйка вернулась и поставила к столу еще один стул. Тринадцать обедающих, подумал Бэнкс, припомнив историю с участием Пуаро. Плохая примета. Разговор на мгновение стих, все посмотрели в сторону стула, приготовленного для нового гостя, мужчины с любопытством, а женщины настороженно. Бэнксу так и не удалось разомкнуть цепкие пальцы Дафны на своем левом запястье. Он чувствовал себя так, словно был загнан в угол Кольриджевым Старым мореходом. [26] И тут он услышал, как незнакомый женский голос произнес:
115 
