Особенно,... 
130 
Бренна уставилась на Гаррика затуманенными серыми глазами, пытаясь понять, откуда такая перемена.
— Что все это значит?
— Весна не за горами, Бренна. Отец дал слово, что отвезет тебя домой. — Он поколебался, пытаясь подавить свою неуместную в этот момент гордость. — Но я не хочу, чтобы ты уезжала.
— Тогда чего же ты хочешь? — Слабый огонек надежды загорелся в душе Бренны.
— Будь моей женой. Давай забудем прошлое и начнем все сначала.
Слова Гаррика звучали сладкой музыкой. Стать его женой… разве не этого она так страстно добивалась раньше… и даже уже готова была отказаться от своей мечты, так как Гаррик и слышать не желал об этом. Что произошло? Почему он так изменился?!
— Я нужна тебе, Гаррик, или ты предлагаешь мне это, зная, что я увезу с собой Селига?
— Я люблю сына и не стану этого отрицать.
— А меня?
— Я не стал бы просить тебя стать моей женой только из-за того, чтобы быть рядом с сыном. И хочу тебя, как никакую другую женщину на земле. — Он чуть крепче сжал ее руки. — Тысячу раз я пожалел о поспешном решении расстаться с тобой. Без тебя жизнь моя превратилась в кошмар.
— Ты любишь меня?
— Как ты можешь сомневаться… после того, что я сказал?
Радость и счастье Бренны не знали границ. Он любит ее и верит!
— Значит, ты наконец понял, что я говорю правду и что не пыталась убежать от тебя второй раз?
— Я готов забыть прошлое.
— Готов забыть?! Значит, все еще не веришь мне? — возмутилась Бренна.
— Ты клялась, что убила Седрика Боргсена, однако он жив, Бренна.
— Не может быть!
— Я сам его видел.
— Но… но он упал на мой кинжал, тот самый, что ты подарил мне. И не шевелился! Как он мог выжить после такого?
— Брось притворяться, Бренна! — резко оборвал Гаррик. — Я уже сказал, что согласен похоронить прошлое!
— Но ты не веришь мне! — вскричала она.
— Я знаю, почему ты ушла, Бренна, почему нарушила клятву. Тогда, в последний раз, я принудил тебя, взял силой, и такого простить нельзя. Я сорвал свой гнев на тебе и кругом виноват. Поэтому ты и скрылась, а потом вернулась, но не пожелала рассказать правду. Однако все это больше не имеет значения. Я люблю тебя достаточно сильно, чтобы простить.
— Но недостаточно, чтобы доверять? Гаррик отвернулся, одним лишь этим красноречивым жестом давая ответ. Селиг неожиданно заплакал, и Лила поспешила к нему. Бренна мрачно взглянула на сына, вновь с острой тоской сознавая, что тот никогда не будет знать отца. Надежда, только что так ярко загоревшаяся, теперь безжалостно потушена.
Но ничего не могло сравниться с тем чувством горькой утраты, когда она подняла голову и встретилась с горящим, исполненным желания взглядом Гаррика. Несмотря на жестокие слова, он готов был на все, чтобы вернуть ее. Но как он мог? Неужели считал, что эта пропасть между ними ничего не значит?
— Уходи, Гаррик, — устало, без всякого выражения выдохнула Бренна, не пряча боли. — Я не могу стать твоей женой, зная, что ты никогда не удостоишь меня своим доверием.
— Может, со временем…
— Нет, это всегда будет стоять между нами. Как бы я хотела, чтобы все было иначе, потому что вечно буду любить тебя.
— Но, Бренна, прошу, хотя бы останься здесь. Не увози Селига так далеко от меня.
Бренна задохнулась, не в силах вымолвить ни слова. Господи, как тяжело и страшно видеть его страдания!
— Ты считаешь меня бессердечной, но я просто не выдержу от сознания, что ты близко, Гаррик. Быть рядом, любить тебя и знать, что нет никакой надежды соединиться… это слишком мучительно.
— У тебя еще есть время передумать, Бренна, и прийти ко мне.
Гаррик почти выбежал из комнаты, оставив Бренну рыдать на груди Лилы. Но слезы не помогли. Только время и огромное расстояние между ними когда-нибудь, может быть, приглушат боль потери.
Глава 47
Весна наступила быстро, и Бренне сообщили, что можно готовиться к отплытию. Уже через две недели она навсегда покинет эту землю. Однако эта новость почему-то не обрадовала Бренну. С каждым днем на сердце становилось все тяжелее, хотя она и была уверена, что приняла правильное решение. Невозможно оставаться рядом с Гарриком и не быть с ним, но именно этого она и не должна делать, пока он не доверится ей. Если бы только она могла смириться с таким положением вещей! Но тогда любовь рано или поздно умрет.
Больше всего Бренна горевала, глядя на сына. Малыш не сознавал, как страдают его родители. Она лишает его отца и деда с бабкой! Разве это не жестоко?
130 
