61 
— Понимаю.
— Кроме того, она единственная, у которой здесь нет своей земли или фермы, так что хозяин нуждается в ней. У остальных за хозяйством присматривают жены, а Гаррик холост.
— Значит, он еще подумает, прежде чем упрекнуть ее или заступиться за вас?
— Скорее всего.
— Но это ужасно! — возмутилась Бренна. — Он должен узнать обо всем!
— Все не так плохо, как кажется, Бренна. Он большей частью дома, если, конечно, не считать последней зимы. Кроме того, хозяин не так много требует от нас, только, чтобы обед готовился вовремя, да белье и комнаты были чистыми, ну и к гостям относились почтительно и с уважением.
— И выполняли каждое их желание, — с отвращением добавила Бренна.
— Да, эти викинги любят позабавиться с женщинами, — улыбнулась Джейни.
— Похотливые ублюдки, ничего больше! — бросила Бренна, разъяренно сверкая глазами. — Может, я и рабыня, но уж этого от меня никто не дождется! Пусть хоть голодом меня уморит, не буду я шлюхой! Не буду!
— Он морил тебя голодом?
— Нет, только угрожал, — призналась Бренна. — Готов на что угодно, лишь бы сломить меня!
— Может, ты зря беспокоишься? Когда прибудут гости, снова спрячешься, как раньше, они придут к нам в маленький домик, но никто и не подумает искать в комнате для шитья.
— Я больше не вернусь в домик, — ответила Бренна, хотя так и не поняла, чем вызвано внезапное решение Гаррика. — Он велел мне жить в комнате Ярмиллы.
— Видно, тебе и впрямь не о чем тревожиться, — усмехнулась Джейни. — Кажется, Гаррик решил ни с кем тебя не делить.
— Будь это так, он не оставлял бы меня в покое по ночам! Но, по-моему, он совсем ко мне равнодушен.
— И до сих пор не взял тебя?! — в изумлении пролепетала Джейни.
— Взял, но только дважды, — процедила Бренна, побагровев от смущения. — И, поверь мне, пожалеет, если снова попытается!
— Без сомнения, это будет нескоро, — заверила Джейни. — Он старается вообще обходиться без женщин. И если узнаешь, в чем причина, может, поймешь, почему последнее время он сам не свой. Морна вернулась.
— Вернулась?
— Да, несколько дней назад. Перрин сказал. Муж ее умер от сильной простуды и оставил ее богатой вдовой. Теперь жди беды.
— Но почему? Джейни нахмурилась:
— Перрин говорил, что она снова собирается завлечь Гаррика.
— И он примет ее? — Бренну словно молнией ударило.
— Морна — его первая любовь, а такое не забывается. Но, по правде говоря, она его больно ранила, — призналась Джейни. — По моему мнению, только последний глупец может простить ее после того, что она сделала. Но кто знает, что на сердце у мужчины? — пожав плечами, добавила она.
— Только сам мужчина, да и то, если очень захочет этого, — с едва заметной горечью пробормотала Бренна, внезапно поняв, что отдаст все на свете, лишь бы проникнуть в мысли Гаррика.
Остаток утра и весь день Джейни и Бренна провели за стиркой. Бренна колотила белье валиком, пока Джейни кипятила воду, набранную из огромного чана, стоявшего возле дома, куда собирали дождевую воду, и развешивала одежду для просушивания. Бренна яростно терла туники и штаны Гаррика на стиральной доске, не обращая внимания на то, что они расползаются по швам и ей же придется потом все чинить. Поскольку солнце показывалось лишь на несколько часов, приходилось тщательно отжимать выстиранное белье и развешивать на сквозняке. Уже к вечеру работа была закончена, и тогда же Бренна впервые в жизни увидела северное сияние. Сначала она была напугана странным свечением, пока Джейни не объяснила, что зеленовато-желтые сполохи часто появляются на небе в это время года. Она также сказала, что огни бывают разноцветными — белыми, красными, голубыми и даже самыми красивыми — фиолетовыми. Бренна не могла дождаться, когда сможет сама увидеть все это. Чужая земля, земля многих тайн, так отличающаяся от ее родины, казалась совершенно иным миром.
Было уже совсем поздно, когда Гаррик наконец пришел ужинать. Взгляд Бренны неудержимо притягивали забрызганные кровью штаны, ярко-красное пятно на коричневой оленьей шкуре.
— Не знала, что у тебя есть враги в твоей же стране, — задумчиво посмотрев на него, чуть хрипловато выдохнула она наконец.
— Верно, но не их я встретил сегодня, девушка, — ответил он, медленно расплываясь в улыбке, — и должен разочаровать тебя — это кровь не моя, а лани, которую теперь разделывает Эвери.
— Эвери?
— Да, еще один из моих рабов.
61 
