А может, Демпси не хотела принимать его у себя… Но почему? Может, это было своего рода соглашением, которому она следовала и, наверное, без особого энтузиазма? Ведь в ее жизни есть еще более важная область, куда она не имела ни малейшего желания его допускать?
– Джон?…
Вернувшись в реальность, он понял, что его машина на две трети перегородила узкий проезд.
– Прости, Джин, – извинился он, включая первую передачу.
– Все в порядке, – успокоила она его. – Мне так хотелось, чтобы весь день ты был моим. И я рада, что мне это удалось.
– Это верно, тебе удалось вытряхнуть из моей головы все мысли о работе, – согласился он с улыбкой.
– А сейчас они снова вернулись? – предположила она.
– Вернулись, – подтвердил он.
– И уже не уйдут?
– Нет, если я срочно не приму каких-нибудь мер, – сказал он, давя на акселератор.
Довезя ее до дому, он сказал, что не останется у нее. Они обнялись и поцеловались. Она взяла сумку.
– Не хочешь взять свою новую зубную щетку?
– Пусть лучше будет у тебя, – предложил он.
– Хорошо, – согласилась она.
Выезжая из Портобелло, он силился вспомнить, закрывают или нет по воскресеньям дороги через Холируд-парк. Если да, скорее всего, придется ехать по Даддингстон-роуд. Он был настолько поглощен выбором маршрута, что поздно заметил голубоватый свет позади, а когда наконец заметил, оказалось, что это сигналы проблескового маячка.
– Что за черт? – пробормотал он, прижимаясь к тротуару. Патрульная машина остановилась позади него, и полицейский в форме, выбравшись с пассажирского сиденья, подошел к его машине. Ребус тоже вышел из своего «сааба».
– Хочешь, чтобы я подышал в трубочку, Перри?
Перри было прозвищем полицейского по имени Джон Мейсон. Вид у него был растерянный.
– Дорожно-патрульная служба весь день пытается выследить вашу машину, сэр.
Лицо Ребуса окаменело.
– А что такое?
Он выключил мобильный в пятницу вечером и не включил до сих пор, – а пейджер валялся где-то в машине на заднем сиденье… Его первой мыслью было: Шивон. Только бы ничего не случилось с Шивон…
Водитель патрульной машины держал в руках радиотелефон.
– Нам приказано при контактах с вами быть настороже.
– Кем приказано? Что вообще происходит?
– Мы должны его сопровождать! – крикнул водитель.
– Вы знаете, сэр, я абсолютно не в курсе, что происходит, – сказал Мейсон Ребусу. – Но я уверен, что, как только мы туда приедем, они вам сами все объяснят.
Ребус снова сел в «сааб» и поехал следом за патрульной машиной. Патрульные, включив проблесковый маячок и сирену, двигались быстро, Ребус следовал за ними. Водитель куражился – превышал дозволенную скорость, выезжал на встречную полосу, обходя поток машин, закрывал глаза на красный свет и пешеходные переходы. Они и не заметили, как проскочили весь северный район Эдинбурга. Ребус нервничал, но не из-за выкрутасов патрульного водителя, а от томительного ожидания неизвестно чего. Что-то случилось. Гадать об этом он не хотел. Он ожидал, что они поедут в Большой дом, но они продолжали двигаться в западном направлении. Так они ехали до самой Дэлри-роуд, и только тут Ребус сообразил, что они едут на склад…
Ворота были распахнуты, у самого здания стояли четыре машины. Их поджидал Ормистон. Он открыл дверцу машины Ребуса.
– Где ты, черт возьми, был? – спросил он.
– А что случилось?
Не ответив ему, Ормистон обратился к полицейским, вылезавшим из патрульной машины.
– Вы оба свободны, – хрипло приказал он.
Мейсон и водитель сердито посмотрели на него, но Ормистон был настолько озабочен своим, что уже забыл об их существовании.
– Орми, может, наконец, скажешь, в чем дело? – спросил Ребус, когда его вели в склад.
Ормистон повернулся к нему.
– Как у тебя насчет алиби на прошлую ночь?
– Я провел ее в отеле более чем в семидесяти милях отсюда.
– Разумеется, в компании?
– Да, спал в объятиях прекрасной женщины. – Ребус схватил Ормистона за руку. – Господи, Орми, уж не собираешься ли ты повесить на меня взлом ворот?
Едва они вошли на склад, стало ясно, что произошло. Два или три ящика были перевернуты вверх дном и взломаны.
– Вчера ночью склад ограбили, – объяснил Ормистон. – А мы собирались вывезти товар сегодня.
У Ребуса в голове был полный сумбур.
– А что охранник? – спросил он.