34 
На следующий день без четверти шесть туда приехали репортеры. Еще через день о затее Мэри О'Коннор узнала вся Америка. Шестой канал неожиданно стал предоставлять ей по вечерам десять минут Prime Time,[10]чтобы она уговаривала своих сограждан приспосабливаться к эмбарго. Через одиннадцать дней опрос показал, что у передачи Мэри О'Коннор, названной «Stand-up»,[11]наивысший рейтинг. Наравне с шоу Джона Карсона. Через месяц открылась еще одна истина. Бостон был единственным в США городом, где бытовое потребление энергии добровольно сократилось больше, чем повсюду! По призыву Мэри О'Коннор тысячи бостонцев согласились не отапливать свои дома по ночам, чтобы сохранить топливо для нужд промышленности.
Федеральное управление по энергетике направило Мэри О'Коннор приветственную телеграмму, поощряя ее продолжать свою деятельность.
Накануне вечером она выступила в своей передаче, сообщив, что решила вывести свой крестовый поход за пределы Бостона и что она уже сделала предложение мэру Филадельфии. О проведении серии прямых передач о практической экономии энергии. Ей было тяжело уезжать из Кембриджа, но как она сказала своей старой горничной, прослужившей у нее двадцать восемь лет:
– Мы в состоянии войны, Этель, надо идти на фронт.
Этель была не согласна. Считая, что Мэри О'Коннор в ее возрасте лучше было бы играть в трик-трак. Ее доля в доходах солидного издательства обеспечивала ей весьма комфортную жизнь.
Мэри О'Коннор встала. Автобус подъехал к супермаркету. Замедлив ход, водитель остановился в ста ярдах от обычной остановки. Он сделал это специально для нее и крикнул:
– Удачи вам, миссис О'Коннор!
Она весело помахала ему своей тростью и пошла по улице. Ей нравилось, что люди ее любят.
* * *
Около половины двенадцатого Ёрл увидел, как Мэри О'Коннор прошла мимо его бензоколонки. Она шла медленно с тяжелой большой сумкой, опираясь на трость, высоко держа голову. Поскольку он в это время отпускал бензин, то не смог поздороваться с ней. Протирая ветровое стекло машины клиента, он стоял к ней спиной. Светило солнце, стало чуть теплее.
Мэри О'Коннор почти дошла до своего дома, когда увидела, что к ней направляется мужчина, погруженный в чтение газеты. Широко развернув газету, он медленно шел по тротуару, и она подумала, что он может ее задеть. Чувствуя себя усталой, она остановилась, опершись на трость, чтобы немного отдышаться. Незнакомец все приближался, ничего не замечая вокруг, увлеченный чтением. Когда он оказался менее чем в метре от старой дамы, она загородила ему тростью дорогу и громко крикнула:
– Молодой человек, смотрите, куда вы идете!
Незнакомец продолжал идти вперед. Мэри О'Коннор нахмурилась. Она терпеть не могла рассеянных или плохо воспитанных людей.
– Молодой человек! – еще громче повторила она.
Газета была в одном шаге от нее. Неизвестный наконец остановился. Но не сложил свою газету. Без очков Мэри О'Коннор видела лишь колыхавшиеся перед ее глазами листы с напечатанными буквами. Она смутно видела какую-то дыру в газете и некий черный предмет за ней. Раздался глухой взрыв, слышимый лишь на расстоянии нескольких метров.
Мэри О'Коннор почувствовала легкий удар, похожий на щелчок, у основания носа. Она инстинктивно попятилась, подняв трость и открыв рот, чтобы возмутиться. Крик остановился у нее в горле. Ей показалось, что какая-то гигантская рука сжала ей грудную клетку; острая боль пронзила грудь. Как если бы она вдохнула пламя. В глазах у нее помутилось. Уже теряя сознание, она пошатнулась, уронила свою сумку и рухнула на тротуар.
Мужчина уже успел сложить газету, спрятав в нее какой-то черный предмет – металлическую трубку длиной в двадцать и диаметром в один сантиметр, оканчивающуюся неким подобием рукоятки. Он удалился, не обернувшись. Своим серым пальто с поднятым воротником, серой шляпой, большим носом, карими глазами и оттопыренными ушами он напоминал закоченевшего Микки Мауса. Он тщательно сложил газету и сунул ее в карман; миновав автозаправочную станцию, он повернул на Ричмонд-стрит. В десяти метрах дальше стоял какой-то «фольксваген» с работающим двигателем. Мужчина сел в него, и машина тут же тронулась с места. Тот, кто сидел за рулем, сразу же спросил по-арабски:
– Дело сделано?
– Сделано, – ответил его приятель.
Он вынул из кармана стеклянную ампулу, разбил ее и стал жадно вдыхать ее содержимое. Это вызвало ощущение жара, но и облегчение тоже. Это было противоядие, которое ему обязательно нужно было принять, чтобы не отравиться синильной кислотой.
34 
