30 
– Едем в «Боккаччо 2000», – заявила Марта Кросби.
– Кстати, – заметил Малко, – ваш муж не позвонил.
– Он еще позвонит.
Салон машины был огромным. С заднего сиденья можно было вытянуть ноги, не касаясь при этом переднего. Посредине, на консоли, находился бар и стереоустановка. Справа на подлокотнике – неизменный телефон. Тоже синий. Такой же, наверное, у супругов Кросби в ванной.
* * *
– О, я потеряла одну сережку!
Малко захотелось крикнуть: «Всем оставаться на местах!», и он сразу же перестал танцевать. Посетители «Боккаччо 2000» могли перерезать друг друга... Марта Кросби беспечно усмехнулась, подошла к Малко и, сняв вторую сережку, снова стала танцевать.
– Она, должно быть, упала за столом, когда я наклонилась, чтобы взять сумку. Ничего страшного... Они застрахованы.
Она, наверное, никогда не была голодной. Малко снова прижал ее к себе. Она танцевала медленный танец в очень приятной и скромной манере. В отличие от Лоррен, прижимавшейся к нему всем своим худым телом загулявшей кошки с такой жадностью, точно почтовая марка к конверту. Она призналась Малко, что, вернувшись неделю назад из Нью-Йорка, скучает здесь...
«Боккаччо 2000» со слишком высоко поднятой площадкой, освещаемой снизу, и избранной публикой была похожа на все дискотеки мира. Хозяин буквально пресмыкался перед Мартой Кросби, соблаговолившей поблагодарить его взмахом ресниц. Даже с одной серьгой Марта была полна очарования. Малко сказал ей об этом на ухо, и она замурлыкала.
Медленный танец потонул в какофонии рока, и Марта увлекла Малко за руку к столу. С тех пор, как они были здесь, они не переставая пили шампанское «Дом Периньон», словно это была вода. Малко, охваченному мимолетной эйфорией, удалось забыть Патрицию Хайсмит. Как только они подошли к столу, он галантно нырнул под него и занялся поисками серьги. Марта села.
Серьга лежала на ковре возле ножки стола. В тот момент, когда Малко поднимал ее, послышалось поскрипывание шелка. Марта Кросби положила ногу на ногу, приоткрыв кусочек подвязки на верхней части дымчато-серого чулка. Малко подавил неистовое желание погладить покачивающуюся перед ним ногу, но он сказал себе, что джентльмен, даже подвыпивший, не позволил бы себе подобной вольности. Держа серьгу, он вынырнул из-под стола. Марта вскрикнула от радости:
– Вы ангел!
Она надела обе серьги.
Они снова пошли танцевать. Когда они вернулись к столу, он был пуст. Баттерфилды, Лоррен Фолей и Али Мансур испарились.
Марта Кросби улыбнулась ослепительно и понимающе.
– Я думаю, Баттерфилды устали, а Али очень хотелось проводить домой Лоррен.
Выпив последний бокал «Моэт-и-Шандон», они вышли, покачиваясь, и влезли в длинный темно-синий «кадиллак», который сразу тронулся с места.
– Устали? – спросила Марта Кросби.
– Ваше общество – лучшее средство для сохранения молодости, – галантно заметил Малко.
– Тогда я покажу вам мой город!
Она нажала на кнопку переговорного устройства.
– Сэм, князь Малко желает осмотреть Хьюстон. Я предупрежу вас, когда мы захотим вернуться.
Пальцы Марты ощупали правый подлокотник и нажали на какую-то кнопку. Тотчас же из переднего сиденья появилось длинное стекло, которое бесшумно поднялось до крыши, полностью отгородив их от шофера. Марта нажала на другую кнопку, включив магнитофон с записью Джима Кроче. Она поправила волосы, и снова правая серьга соскользнула по тюлевому платью и упала на пол машины.
– Однако!
Голос Марты звучал спокойно и весело.
Малко наклонился, чтобы поднять серьгу, коснувшись при этом колен Марты своим галстуком-бабочкой.
Он выпрямился, держа серьгу в руках. Перед ним были два слегка расставленных круглых колена, обтянутых серым нейлоном. Он инстинктивно дотронулся до них, как бы желая опереться. Марта Кросби повернула к нему голову. Их лица разделяли лишь несколько сантиметров. Впервые за весь вечер голубые глаза не были безразличными. В них было неистовое, грубое, животное желание. Длинный «кадиллак» плавно скользил. На какую-то долю секунды они замерли в изумлении, затем их губы соприкоснулись. Малко ожидал светского, безликого поцелуя.
Зубы Марты Кросби неистово прижались к его зубам, ее язык устремился навстречу его языку, как будто она хотела проникнуть в его горло. У него возникло ощущение фантастического электрического разряда, словно все желание молодой женщины излилось на него в какую-то долю секунды.
30 
