31 
Он буквально бросился на нее, задирая тюлевое платье до самых бедер, обнажая точеные ноги, обтянутые до середины бедер чулками, узкие белые подвязки, кружевные трусики. Когда он оттянул трусики, Марта сильно вздрогнула, но не отстранилась. Они по-прежнему сжимали друг друга в животном, неистовом, трепетном, совершенно неожиданном объятии. На каком-то вираже Марта нечаянно укусила его за язык. Они раскачивались на сиденье, как пьяные. Затем «кадиллак» замедлил ход и остановился. Марта наконец оторвалась от Малко. Через стекло он заметил красный сигнал светофора.
Она осталась в прежнем положении, словно разбитая внезапным параличом, наполовину вытянувшись на сиденье, с обнаженным животом, со следами врезавшихся в кожу узких подвязок. В самом непристойном, какой только возможен, виде.
Малко внезапно сообразил, что шофер, должно быть, все видел в зеркале заднего обзора. Как бы прочтя его мысль, Марта Кросби сказала спокойным голосом, который не соответствовал ее виду:
– Это стекло без амальгамы, ему ничего не видно.
Но когда Малко, ободренный ее замечанием, снова обнял ее, она, как бы желая восполнить пробел, резко сказала:
– Вы с ума сошли! Что с вами? Отпустите меня!
«Кадиллак» снова тронулся и набрал скорость. Теперь они ехали по одной из автострад, окружавших Хьюстон. По другую сторону стекла без амальгамы чернокожий шофер сидел за рулем прямо, как буква "I". Малко чувствовал, как кровь стучит у него в висках. Взгляд его упал на темные очертания лобка под белыми кружевами, и в нем снова поднялось дикое желание. Возможно, потому столь сильное, что оно было вызвано женщиной, которую он обнаружил под светской оболочкой, а не простым влечением. Ему казалось, что он раскрыл какой-то секрет, прошел обряд посвящения.
Марта остановила его губы в нескольких сантиметрах от своего лица, вцепившись в его светлые волосы.
– Что вам нужно в конце концов? – прошептала она. – Успокойтесь. Я не...
Она, казалось, внезапно стала придавать огромное значение его поцелуям, не замечая руки, вновь завладевшей ею ниже, вне поля ее зрения.
Малко, не отвечая, отодвинул кружева. Марта вздрогнула:
– Нет, нет, не хочу. Вы с ума сошли!
На какую-то долю секунды их взгляды скрестились. В синих глазах Марты не было видно зрачка. Урчание «кадиллака», двигающегося по автостраде со скоростью сорок пять миль в час, создавало гипнотический шумовой фон. Внезапно Малко показалось, что в смотревших на него глазах он прочел скрытое, невысказанное, но неистовое желание. Он отодвинулся, встал и снова упал на колени на покрывавший пол ковер. Обеими руками он потянул кружевные трусики, спустив их по ногам молодой женщины до туфель. Это вызвало почти неуловимое поскрипывание шелка, подействовавшее Малко на нервы.
– Нет! Малко!
Марта Кросби в ярости подскочила, сжимая ноги, но не настолько быстро, чтобы он не успел заметить почти целиком выбритый лобок; исключение составляло лишь сердечко из блестящих черных волос. Сжав над ним ноги, Марта перестала сопротивляться.
– Встаньте, – твердо сказала она, – и отпустите меня.
Малко сказал себе, что ни Бог, ни черт не помешают ему совершить то, чего ему хотелось. Он положил руки на круглые колени, сжал их и изо всех сил раздвинул. Несколько секунд Марта яростно боролась, размахивая во все стороны ногами, пока он не погрузился в нес.
Это подействовало на нее, как успокаивающий укол. Она мгновенно перестала бороться, выражая протест лишь слабым голосом. Правую ногу она вытянула вперед, упершись туфлей в консоль, левая нога осталась на сиденье, образуя с правой тупой угол. Затем ее руки спустились до светлых волос Малко и слегка надавили на его голову, как бы для того, чтобы крепче прижать его к своему животу.
В течение какого-то времени, показавшегося ему очень долгим, он пресытился ею, опьяненный и шампанским, и духами, пропитавшими ее кожу. В ушах стояло гудение «кадиллака» и звучавшая с кассеты музыка. Чувствуя, что Марта постепенно сдает позиции, Малко едва сдерживал себя, чтобы не укусить нежное тело, настолько он изнемогал от желания. Устроившись на толстом бежевом ковре, он держал Марту за бедра, зарывшись лицом в тепло ее живота.
Внезапно таз молодой женщины сильно вздрогнул, при этом ее живот еще крепче прижался к губам Малко. Охваченная непреодолимым оргазмом, она сразу расслабилась.
Она вытянула вперед левую ногу, затем снова согнула ее, задев каблуком спину Малко. «Кадиллак» слегка качнуло, вырывая ее из его объятий. Глаза ее были закрыты, она часто дышала. Малко был лишь комком нервов, требующим удовлетворения своего желания. Он приподнялся и одним движением вонзился в нее, пригвоздив к сиденью.
31 
