42 
Но та вцепилась в его руку и не двинулась с места.
Вернулся капитан, волоча ящик, в котором, если судить по запаху, возили копру. Он вытащил из него гвозди и молоток.
– Дождемся формалина, – сказал Малко.
Они втроем сели на ящик, Перри достал бутылку рому без этикетки и отпил глоток. Судно покачивалось и трещало так, словно готово было вот-вот развалиться. Что же с ним происходит в открытом море, да еще в шторм? Минут через двадцать в каюту постучали. Перри вышел и вернулся с большой банкой желтоватой жидкости и коробкой для шприцев.
– Вот ваши штучки, – сказал капитан. – Забавляйтесь сами.
И вышел на палубу.
Малко никогда в жизни не приходилось заниматься подобными вещами. Вытащив здоровенный шприц, похожий на те, которыми делают уколы лошадям, он наполнил его формалином и ввел иглу в шею мертвеца. Тошнота подступала к горлу. Фебе, как зачарованная, смотрела на эту работу. Кажется, формалина достаточно... Очень важно, чтобы ФБР могло опознать труп Руди Герна. Через полчаса банка была пуста. Малко глубоко вздохнул и вытер пот. Схватив бутылку, оставленную капитаном, он отхлебнул порядочный глоток. Паршивое занятие!.. Поднявшись на палубу, он позвал Перри, и вдвоем они затолкали тело в ящик. Малко написал для ФБР короткую записку, в которой просил сотрудников войти в контакт с Давидом Уайзом в Вашингтоне, объясняя, что тело принадлежит военному преступнику, разыскиваемого уже двадцать пять лет. Положив конверт на грудь Руди Герна, он наблюдал за Фредом, который заколачивал крышку.
– Как только прибудете в Калвертон, немедленно обратитесь в полицию. Я буду вас ждать там.
– А другие половинки?
– Получите немедленно там же.
Они вышли на палубу. Малко пожал капитану руку:
– До будущей недели.
Пока они спускались по трапу, мулат провожал их глазами. Малко бросил последний взгляд на судно, где находилась сейчас его последняя надежда. Он пытался догадаться, что делал Янош Ференци после убийства Руди Герна. Машина направилась в сторону аэропорта.
– Мы уезжаем из Монтего Бей, – объявил он Фебе.
Девушка захлопала в ладоши, но вдруг лицо ее исказилось:
– А Путч?
– Какой еще Путч?
– Моя собака, которая осталась в Негриле. Я не могу без нее уехать.
Малко улыбнулся:
В Нью-Йорке я куплю тебе десять таких собак.
Фебе упрямо покачала головой:
– Я без нее не уеду! Она была моим единственным другом. Без меня ее убьют.
Они уже выехали из Монтего Бей, и машина мчалась вдоль моря по Кент-авеню. Фебе тихо плакала. Малко погладил ее по щеке. Кто бы мог подумать, что девушка до такой степени привязана к собаке. Но от Фебе всего можно ожидать.
– Не плачь, – ласково сказал он. – Через несколько часов ты покинешь Ямайку и для тебя начнется новая жизнь.
Она не ответила.
Аэропорт был небольшим, но вполне современным. Малко остановил машину напротив зала отправлений.
– Пойдем, – сказал он Фебе.
Она покачала головой:
– Нет, я побуду тут.
Малко прочитал расписание. На сегодня ничего... У стенда информации красавица-метиска объяснила:
– Рейс будет только завтра в шесть утра в Майами и Нью-Йорк.
Малко зарезервировал два места и купил билеты. Фебе не шевелилась.
– Придется провести ночь на Ямайке, – сказал он.
По-прежнему никакой реакции. Малко развернулся и поехал обратно по Кент-авеню. Первая гостиница, которую они встретили, находилась в Шатаме, в нескольких километрах от Монтего Бей. Он завел машину в паркинг и пошел узнать, есть ли места. За двенадцать долларов ему обещали комнату с видом на море. Он спустился, чтобы сказать Фебе, что вес в порядке.
– Мы останемся здесь до утра? – спросила она.
Малко вытаскивал чемодан.
– До пяти часов утра. Чтобы не опоздать на самолет. Пошли. – Он пошел первым и начал заполнять карточку для полиции, как вдруг услышал шум двигателя. Подгоняемый недобрым предчувствием, Малко выскочил из гостиницы. Фебе и машина исчезли.
Глава 14
Послышался легкий шорох в темноте. Фебе крикнула:
– Путч!
В ответ ни звука. Девушка нажала на выключатель, но свет не зажегся. С тех пор, как она уехала из гостиницы, прошло два часа. Теперь Фебе понимала, что натворила глупостей. В конце концов, это только собака... Но девушка столько раз плакала, сжимая ее в объятиях, что животное стало частью ее самой. Неожиданно ее охватил безотчетный страх. Она повернулась, чтобы уйти, но было уже поздно. Одной рукой кто-то схватил ее за горло, а другой зажал рот. Фебе пыталась вырваться, но незнакомец швырнул ее на кровать. Она упала на живот, и какой-то холодный предмет уперся ей в затылок. Мужской голос сказал по-немецки:
42 
