ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>




  122  

Дошло до того, что Сэлли почти с нетерпением ждала нового убийства в «Теневом мире».

62

Сегодня у группы девушек: секретарей, помощников юристов и молодых специалистов, проходящих летнюю практику в фирме «Гинсбург и Адамс», — была очередная встреча. В фирме было принято делить сотрудников на группы и подгруппы — с дипломом по юриспруденции и без диплома, с рекомендациями и без таковых, — и сотрудницы, ответившие «без» на оба вопроса, сведенные вместе дискриминацией по признаку пола и принадлежности к высшей касте, раз в неделю сходились в баре, когда там были «счастливые часы» — выпивка за полцены. Бар назывался «Мартин», но они дали ему прозвище «Мартини» — это было их общей, не слишком забавной шуткой. Собравшись вместе и заправившись изрядным количеством джина и вермута, они обнаруживали все новые общие интересы: погода, страх перед маньяком из Уикер-парка, места, где можно проводить отпуск, мужчины и жуткие истории о старшем коллеге по имени Сэм Койн.

Обсуждали репутацию Койна, и она неизменно оказывалось очень плохой. Он был безжалостным начальником, очень жестко вел себя, играя в софтбол, бывал слишком заносчив на переговорах и был странным, эгоистичным и жестоким любовником. О любовных похождениях Сэма рассказывали легенды, причем, когда в их компании появлялись новые сотрудницы, их повторяли снова — и так месяц за месяцем. Из двенадцати обычно собиравшихся в баре девушек три, по-видимому, сами были героинями подобных историй, но делали вид, что только пересказывают их, расцвечивая вымыслом и используя имена женщин, давно уволившихся из фирмы «Гинсбург и Адамс». Время от времени одна из них переоценивала свои возможности и, напившись, пробалтывалась о свидании с Койном. Она становилась звездой вечеринки, и присутствующие шумно требовали подробного отчета или по крайней мере подтверждения главного слуха о Сэме Койне. Правда ли, что у молодого симпатичного адвоката, специалиста по слияниям и поглощениям фирм, член величиной с рукоять теннисной ракетки? И счастливица, конечно, демонстрировала свою осведомленность: широко раскрывала рот так, что получался широкий овал, или показывала руками неимоверный длины отрезок. Уголок бара, где они сидели, оглашался хором голосов, и официант спешил к ним с целым подносом мартини.

Некоторые истории про Сэма Койна удивляли, а иногда и внушали страх. О Нэнси, которой пришлось целый месяц носить одежду, прикрывающую синяки на руках и ногах. О Дженни, обнаружившей у Сэма в шкафу наручники, плетки и кожаные маски, — ее это вроде даже заводило. О Кэрри, испытавшей жуткое унижение, стоя на коленях перед Сэмом Койном на полу подземной парковки, — он таскал ее за волосы и орал на нее, отдавая непристойные приказы. О бывших сотрудницах «Гинсбург и Адамс», как правило, молоденьких, только что из колледжа, откуда-нибудь из Миссури или Индианы. Он запирал их в своей машине или на квартире и заставлял делать ему минет, а сам в это время бил и оскорблял их. Женщины с большим стажем работы в фирме обменивались рассказами об изнасилованных помощницах, которым платили за молчание, и секретаршах, которые становились жертвами сексуального преследования, но молчали, потому что им угрожали, — «преследование из-за сексуального преследования», как они это называли. Сэм Койн был красив, как кинозвезда, умен, как политик, злобен, как дикий хищник, и оснащен, как жеребец, — мужчине с таким набором, по утверждению циников из бара «Мартин», вечно все сходит с рук.

Сэм знал, что о нем болтают. Иногда он слышал, как дамочки шептались в комнате отдыха, или замечал, как новенькие украдкой поглядывают на его брюки, надеясь увидеть выпуклость, подтверждающую слухи об умопомрачительных размерах его причиндалов. Его это не беспокоило. Он даже использовал это в тактике соблазнения, когда западал на очередную девицу, замечая нечто темное в ее глазах, какой-то намек в том, как она одевается, или пирсинг, или едва заметный шрам от выведенной татушки. «Что обо мне болтают?» — спрашивал он какую-нибудь новенькую, согласившуюся поработать сверхурочно, чтобы помочь ему делать копии или складывать документы в папки. «Ничего», — отвечала девушка, широко распахнув глаза с длиннющими ресницами и опустив уголки рта. Она изо всех сил изображала наивность. «Знаешь, половина из этого неправда», — говорил он. Она краснела, и сразу становилось ясно, что ей уж точно много чего натрепали, причем, очевидно, непристойного и даже шокирующего. «Тебя это пугает?» — спрашивал он тогда. Если девушка оказывалась зрелой не по годам, она отвечала: «Смотря какая половина», — и в этот момент он понимал: она будет в его постели, или на его столе, или в подсобке, в его машине или на его машине, в зависимости от настроения и обстоятельств. А еще бывало, что девчонки в последний момент пугались — и такое, как ни досадно, случалось довольно часто.

  122