Особенно,... 
75 
Предсказать реакцию Петтибвы и Грейвиса на новость о свадьбе не составляло труда. Приемный отец кивнул, улыбнулся своей бесценной Киске — он по-прежнему называл ее так — и заключил в теплые объятия. Петтибва, как обычно, гораздо более бурно проявляла свои чувства — захлопала в ладоши, даже подпрыгнула несколько раз, трясясь всем телом, а потом залилась слезами. Оба они всегда желали своей девочке одного — чтобы она была счастлива; в их любви к ней не было ни капли собственности. И теперь, похоже, эти мечты сбывались. Выйти замуж, да еще и за человека благородного звания! Джилл о таком не могла и мечтать, так они считали. Она будет одеваться, как королева, и, может быть, со временем ее даже представят ко двору!
Их реакция заставила Джилл укрепиться во мнении, что она сделала правильный выбор. Несмотря на все личные сомнения, созерцание Грейвиса и Петтибвы, таких радостно взволнованных, таких счастливых, согревало сердце. Разве могла она поступить иначе, учитывая, сколько они сделали для нее?
Свадьба должна была состояться в конце лета — так решила семья Коннора, поскольку они хотели, чтобы все было сделано как надо; и расходы, конечно, они тоже взяли на себя. На подготовку уходило много времени и сил, так что в оставшиеся месяцы Джилл и Коннор виделись реже, чем прежде.
— Ты уже отстрелялся? — спросил Греди, спускаясь по лестнице одного из самых известных в Палмарисе борделей.
Коннор, сидя в плюшевом кресле в приемном зале, бросил на своего приятеля рассеянный взгляд.
— Что, так и просидел в одиночестве всю ночь? — насмешливо спросил Греди. — К чему же разочаровывать бедных девушек?
— Хватит, Греди! — оборвал его Коннор.
Его тон не оставлял сомнений, кто здесь главный. По сравнению с Коннором Греди был никто, и единственная причина, по которой племянник барона терпел рядом с собой его присутствие, состояла в наличии у Греди приемной сестры.
Греди был очень хорошо осведомлен о ночных эскападах Коннора и при желании мог использовать эти сведения ему во вред. И хотя Греди ни разу не посмел сделать даже намека, Коннор слишком хорошо понимал, что собой представляет Греди, и опасался его.
— Что не так, друг мой? — спросил Греди, застегнув пояс и рухнув в кресло рядом с Коннором. — Может, жаль расставаться с разгульной жизнью? Может, предстоящий брак тяготит тебя?
— Глупости! — возразил Коннор. — Неужели завтра и впрямь этот день наступит? Как долго я ждал! И не сомневайся — я действительно люблю твою сестру. Она самая прекрасная, самая желанная, самая… — он проникновенно вздохнул.
Греди прикрыл рукой рот, чтобы скрыть усмешку.
— Похоже, она и впрямь свела тебя с ума, — заявил он. — Всего три «ночные бабочки» за пять месяцев — это не шутки!
Коннор посмотрел на него, вряд ли в своем теперешнем настроении улавливая иронию.
— Смотри, если ты хотя бы заикнешься ей об этом, я выпущу тебе кишки, — предостерегающе сказал он, и чувствовалось, что вполне серьезно.
Однако Греди понимал, что преимущество на его стороне, и не спешил отступать.
— И все же ты развлекаешься тут, — поддразнил он.
— Ну, я как-никак мужчина. Не позволять же Джилли и в самом деле свести меня с ума? Но это вовсе не означает, что я меньше люблю ее. Пойми это. Когда она будет моей женой…
— Ты уже спал с ней? — Коннор поглядел на него с таким выражением, что Греди отпрянул, испугавшись, что тот может ударить его. — Что тут такого? — запротестовал он. — Я вовсе не хочу задеть честь моей сестры. Я и сам переспал бы с ней, если бы не опасался неприятностей со стороны родителей.
— И с моей стороны, — чуть ли не прорычал Коннор.
— Теперь я выкинул это из головы, успокойся, — у Греди хватило ума не настаивать. Намекать Коннору на то, что он желал Джилл как женщину, было так же безрассудно, как пытаться вытащить из-под клюва у орла кусок мяса. — Она твоя, и только твоя. И она от тебя без ума, если меня не обманывают глаза. Никто, кроме Коннора Билдебороха, не смог бы затащить ее сейчас в постель, даже силой… — Он помолчал. — Ну так что? Коннору Билдебороху удалось взять эту крепость?
— Нет, — молодой человек не сумел скрыть разочарования. — Но это время уже недалеко.
— В конце лета, насколько мне известно. Или ты не станешь ждать так долго?
— Я не буду ничего добиваться от нее до свадьбы. Она боится — как и все девственницы, — но, конечно, той ночью я буду в своем праве. Она отдастся мне добровольно, или я возьму ее силой!
75 
