81 
— Но тот же пистолет в руках у Брэда — для вас уже не бессмыслица? — отрезала Ингрид.
— Именно так, — в тон ей ответила Джексон.
— А при обыске вы осмотрели сарай с инструментами?
— Само собой, Шерлок. И ничего не нашли. В Магнолия-холле много захоронок. Особенно для садовника, который изучил усадьбу вдоль и поперек.
Ингрид упрямо нахмурилась.
— Ну же, Ингрид, встряхнись, — уговаривала ее Лола. — Брэд просил тебя прийти в Магнолия-холл, и вот мы здесь. Так давай воспользуемся этим.
Она предложила обойти имение и попытаться взглянуть на все по-новому.
— И давайте не забывать, что три головы всегда лучше, чем одна.
Ингрид с ворчанием пошла за ней. Они обошли дом, потом парк. Ветер усилился. Лола твердила фразу Брэда: «Из-за нее… Магнолия-холл… Я хотел защитить Бена…». Из-за Джулии? И от кого он захотел защитить Бена? Может, как раз от его невесты. А если Джулия Кларк, как и муж Шарлиз, решила, что Магнолия-холл — недостаточно современная усадьба? Если она заявила, что после свадьбы они с Беном поселятся в другом месте, Брэд Арсено, вероятно, почувствовал себя покинутым, преданным.
Они вошли в сарай. По мнению американской полиции, именно здесь Брэд Арсено провел последнюю ночь, пытаясь проспаться после выпитого виски, прежде чем бежать из Магнолия-холла и Нового Орлеана. Bis repetita placent, [30] подумала Лола. То, что наутро после убийства Лу Неккер Брэда нашли в сарае для инвентаря в стельку пьяным, лишь усугубляло подозрения и чрезвычайно устраивало Дюгена.
Они молчали, пока не раздался удар грома.
— Ну сейчас ливанет, — заметила Джексон.
— После сытного завтрака нет ничего лучше хорошего душа, — пошутила Лола, чтобы разрядить атмосферу.
Но никто не улыбнулся.
Ее подруга выглядела расстроенной. Возможно, она, верная своему следственному методу, собиралась провести неуютную, но богатую озарениями ночь под открытым небом. Но небо судило иначе.
— Ладно, нам пора, — объявила Джексон.
— Нет, — возразила Ингрид.
— Если вы не заметили, сейчас польет как из ведра.
На лице Джексон снова отразилась досада. Она таскалась черт знает где за этими двумя гражданскими и вконец увязла в ностальгии Ингрид Дизель. Пора было покинуть остров Отрицания и поскорее вернуться на поля Реальности. Лола понимала ее. Но она приехала сюда, чтобы быть вместе с Ингрид.
— Я тоже остаюсь, — сказала Лола.
— Вы не имеете права, — бросила Джексон, помахав ключами. — Это частная собственность. Может, вы забыли?
Лола попыталась ее переубедить, а тем временем Ингрид исчезла из вида. Экс-комиссар изобретала все новые аргументы, пока дождь не забарабанил по крыше.
— Поехали! — приказала Джексон и тут же выругалась. — Где Дизель?
— Понятия не имею.
— От меня ни на шаг. И не вздумайте шутить со мной, это вам дорого обойдется.
Джексон прочесала дом частым гребнем. Трубы отзывались на простукивание погребальным звоном. За промокшими насквозь живыми изгородями едва виднелись зыбкие очертания деревьев. По мере продвижения по комнатам лицо сержанта черствело на глазах. Она уже пожалела о своей слабости, воображая, как ей влетит от начальства. Прижавшись лбом к стеклу, она смотрела, как буря треплет ветки гигантского кипариса.
И тут она бегом выскочила из дома.
Лола нашла ее у подножия кипариса со «смит-вессоном», который она крепко сжимала в вытянутых мокрых руках. И орала, чтобы Ингрид немедленно слезла с дерева. Экс-комиссар вгляделась в черную массу, еще более темную от мха, который вплелся в ветви кипариса. И заметила, как мелькнуло цветное пятно. Невероятно, но Ингрид удалось подняться на высоту парижского здания в стиле Оссман, и она продолжала взбираться вверх. Лола вздрогнула в тревоге. Гектолитры ледяной воды обрушивались на нее, под яростным ветром ветви кипариса изгибались, как живые. Огромный сад кипел от ярости, подобно Джексон, которая орала все громче, перекрывая рев ветра.
— Оставьте меня в покое. Мне надо подняться еще выше.
— Спускайтесь с этого фигова дерева, а не то я вас пристрелю, Дизель.
— Я почти поднялась. Отстаньте от нас, Джексон. В конце концов вы нам не нужны!
— Как, по-вашему, она слетит вниз? С ракетой в заднице? — вмешалась Лола.
Джексон вдруг замолчала. Гримаса на ее лице постепенно перерастала в улыбку. Затем сверкнули белые зубы, и она расхохоталась. И уже не могла остановиться. Ее веселье заразило Лолу. Обе они выглядели нелепо: промокшие, словно джамбалайи, в развалившейся обуви, по колено в грязи, они любовались Ингрид, изображавшей обезьянку бонобо.
81 
