Особенно,... 
110 
Джастин положила тост на решеточку, которую вместе с вареными яйцами и сосисками поставила на белый плетеный поднос. Умницы-дочки должны быть сердобольными. Лапочки-дочки должны прощать, прощать и прощать. Забудь о своем «я». Откажись от него. Есть вещи гораздо важнее. Это будет по-христиански.
Не получается. Стремясь правильно оценить свое поведение, Джастин вспоминала время, потраченное на поиски подхода к Елене, бесконечные утренние пробежки бок о бок с Еленой, вечера, убитые на помощь Елене в ее письменных работах, невыносимо долгие воскресенья, полные ожиданья отца и дочери, когда те отправлялись в занимательные поездки, с помощью которых Энтони пытался вернуть любовь и доверие Елены.
Джастин отнесла поднос в застекленную гостиную, где за плетеным столиком сидел ее муж со своей бывшей женой. Вот уже полчаса они довольствуются грейпфрутовыми дольками и кукурузными хлопьями, пора бы им уже приняться за яйца, колбасу и тосты.
Наверное, она должна сказать следующее: «Вам нужно поесть. Вам обоим».
И будь она какой-нибудь другой Джастин, пять этих слов прозвучали бы искренне. Но Джастин молча села на свое любимое место, спиной к двери, напротив мужа. Налила ему кофе. Энтони посмотрел на нее. За эти два дня он постарел на десять лет.
— Опять еда. Я не буду. Не переводи продукты, — сказала Глин, неотрывно следя за тем, как Джастин очищает себе вареное яйцо. — Ты сегодня бегала с утра? — спросила Глин, а когда Джастин ничего не ответила ей, продолжила: — Наверное, ты скоро опять почувствуешь потребность в утренней пробежке. Женщине очень важно не терять форму. У тебя, наверное, на всем теле ни единой растяжечки?
Джастин уставилась на нежный белок, который зачерпнула ложечкой из яйца. Она честно пыталась проглотить слова Глин, как успешно делала это раньше, но после вчерашнего разговора, словно переступив какую-то внутреннюю преграду, сказала:
— Елена была беременна. — Джастин подняла глаза. — Восемь недель.
Уиверу будто дали пощечину, так изменилось его посеревшее лицо. Глин довольно улыбнулась.
— Вчера здесь был полицейский из Скотленд-Ярда, — сказала Джастин. — Он и сообщил мне об этом.
— Беременна? — отозвался Энтони помертвевшим голосом.
— Вскрытие показало.
— Но кто… как?.. — Чайная ложка задрожала в его руках и со звоном упала на пол.
— Как? — захихикала Глин. — Как обычно детей делают? — Она кивнула Джастин: — Дорогая, а ведь это твой звездный час.
Энтони так медленно поднял голову, словно на его плечах лежал тяжелый груз:
— Что ты имеешь в виду?
— А ты не видишь, как она смакует все происходящее? Ты спроси, может, она давно все знает? Может, вскрытие ее совсем не удивило? Нет, знаешь, лучше спроси, как она поощряла твою дочку ложиться в постель с мужчиной при первой возможности. — Глин наклонилась через стол. — Ведь Елена мне все рассказывала, Джастин. О разговорах ваших сердешных, о том, как ей следовало быть осторожной.
— Ты поощряла ее, Джастин? Ты знала обо всем? — спросил Энтони.
— Разумеется, она обо всем знала.
— Неправда, — ответила Джастин.
— Милый, Джастин хотела, чтобы Елена забеременела, не сомневайся. Больше всего на свете она мечтала разлучить тебя с дочерью. Ведь тогда бы ее мечта исполнилась. Ты. Один. И никаких соперников.
— Неправда, — протестовала Джастин.
— Она ненавидела Елену. Желала ей смерти. Не удивлюсь, если она на самом деле и есть убийца.
По лицу Энтони было видно, что на мгновение, на долю секунды он в это поверил. Джастин поняла, о чем он подумал: когда по текстофону пришел звонок, в доме, кроме нее, не было ни души, на пробежку с утра она отправилась без собаки, ударить и задушить его дочь — дело недолгое.
— Господи, Энтони, — произнесла Джастин.
— Ты знала.
— Что у Елены был любовник? Да. Но это все. И я говорила с ней. Да. О чистоте… и гигиене. О мерах предосторожности, чтобы она…
— Кто это был?
— Энтони, прошу тебя.
— Черт побери, кто это был?
— Она его знает, — вставила Глин, — видно же, что знает.
— И долго? — спросил Энтони. — Долго это продолжалось?
— Они занимались этим прямо здесь, Джастин? Прямо здесь? Пока ты была дома? Ты подглядывала? Подслушивала под дверью?
Джастин отпрянула. Она вскочила из-за стола, не зная, что сказать.
— Я жду ответа, Джастин. — Энтони повысил голос. — Кто склонял к этому мою дочь?
Джастин с трудом подобрала слова:
110 
