Симмс покосился на Уайтред, отчего Холли сразу же понял, что ошибся. Он слегка повернулся, направляя руку уже женщине, и представился еще раз. Уайтред проигнорировала его:
— Вы всегда так обращаетесь с четвертой властью, сержант Кларк?
— Иногда я практикую бросок через спину.
— Это правильно — использовать разные приемы, — согласилась Уайтред.
— Потому что противнику тогда труднее предугадать ваше движение, — добавил Симмс.
— Почему у меня такое чувство, будто вы трое ужасно злитесь? — спросил Холли.
Шивон нагнулась, поднимая книжку и телефон. Она оглядела книжку на предмет ущерба.
— Что вам надо?
— Быстро ответить на парочку вопросов.
— Относительно чего именно?
Холли поглядел на военных следователей:
— Я уверен, что вы предпочтете поговорить со мной один на один.
— Я вам все равно ничего не скажу, — заверила его Шивон.
— Откуда вы знаете, если даже не выслушали меня?
— Потому что вы собираетесь говорить со мной о Мартине Ферстоуне.
— Да? — Холли поднял бровь. — Ну вообще-то был у меня такой замысел… Но меня удивляет, почему вы так нервничаете и почему не хотите говорить о Ферстоуне.
Нервничаю из-за Ферстоуна, хотелось крикнуть Шивон. Но вместо этого она лишь пренебрежительно шмыгнула носом. «Машинный сарай» теперь отменялся: ничто не помешало бы Холли последовать туда за ней и занять место рядом.
— Я возвращаюсь на работу, — сказала она.
— Упаси бог того, кто осмелится тронуть вас за плечо, — сказал Холли. — А инспектору Ребусу передайте мои сожаления.
Шивон не купилась на его участливость. Она направилась к двери, но путь ей преградила Уайтред:
— Вы не возражаете — на пару слов?
— У меня обеденный перерыв.
— Я бы тоже что-нибудь съела, — сказала Уайтред и поглядела на своего коллегу, который согласно кивнул. Шивон вздохнула:
— Тогда пойдемте со мной.
Она толкнула вращающуюся дверь. Уайтред — непосредственно за ней. Симмс замыкал шествие. Прежде чем войти, он повернулся к репортеру:
— Вы для газеты работаете? — спросил он.
Холли кивнул.
Симмс улыбнулся:
— Однажды я убил человека одной из таких газет. — Он повернулся и последовал за женщинами.
В столовой мало что оставалось. Уайтред и Шивон выбрали сандвичи, Симмс взял полную тарелку жареной картошки с бобами.
— Что это он хотел сказать про Ребуса? — спросила Уайтред, размешивая сахар в чашке.
— Не важно, — сказала Шивон.
— Вы уверены?
— Послушайте…
— Мы не враги вам, Шивон. Я понимаю, в чем дело. Вы, наверное, не доверяете офицерам других участков, не говоря уж о посторонних, вроде нас, но мы по одну сторону баррикад.
— Я воспринимаю все это совершенно спокойно, но то, что произошло, не имеет никакого отношения к событиям в Порт-Эдгаре, к Ли Хердману или ОЛП.
Уайтред внимательно посмотрела на нее и пожала плечами, словно соглашаясь.
— Так что же вы хотите? — поинтересовалась Шивон.
— Строго говоря, мы надеялись побеседовать с инспектором Ребусом.
— Но его нет на месте.
— Нам так и сказали в Саут-Квинсферри.
— И все-таки вы приехали?
Уайтред демонстративно разглядывала начинку сандвича.
— Как видите.
— Его не оказалось, но вы знали, что найдете меня?
Уайтред улыбнулась:
— Ребуса тренировали для ОЛП, но он не прошел.
— Вы так и говорили.
— Он объяснял вам когда-нибудь, что произошло?
Шивон решила не отвечать — не хотелось признаваться, что он не допускал ее в эту часть своей биографии. Уайтред сочла ее молчание достаточно убедительным ответом.
— Он сломался. Бросил армию вообще. Испытал нервный срыв. Некоторое время жил на море, где-то к северу отсюда.
— В Файфе, — добавил Симмс. Рот его был набит жареной картошкой.
— Откуда вы все это знаете? Ведь интересовал-то вас Хердман.
Уайтред кивнула:
— Дело в том, что Ли Хердман не помечен у нас.
— Не помечен?
— В качестве потенциального психопата, — сказал Симмс. Глаза Уайтред метнули в него молнию, он чуть не поперхнулся, но тут же снова принялся за еду.
— «Психопат» — это не то слово, — поправила его Уайтред, чтобы Шивон стала понятнее суть дела.
— Но Джон у вас помечен? — догадалась Шивон.
— Да, — призналась Уайтред. — Нервный срыв, понимаете ли… А потом он становится полицейским, и фамилия его нередко мелькает в прессе.