116 
Так я сидел в нерешительности, и той ночью…
Вошел Пат с чаем. Я почесывал в бороде. У меня опять отросла борода. Прошло несколько дней. Или недель?
— Ты тут сам с собой разговариваешь или мне послышалось? — спросил Пат. Ему нравилось, если я разговаривал. Он считал, что это мне на пользу.
— Той ночью…
Опустился густой туман, в воздухе ни дуновения, призрачные очертания яхт, небольших лодок и совсем мелких суденышек застыли в тишине.
Моя квартира находилась у пристани. Тишина разбудила меня. Крики чаек и далекие гудки со стороны Белфаста. Весь в поту, не на шутку перепуганный, я сел в кровати и оценил свои возможности. Неплохая альтернатива: смерть и изгнание — или бездействие и чувство стыда на всю жизнь. Мне послышался стук ботинок, подбитых гвоздями, ступающих по понтонному мосту. Я схватил было свой служебный револьвер, но почти сразу положил его на место.
Меня привезли в отделение. Комната для допросов. Классика жанра. Только в роли допрашиваемого — я, полицейский.
— Я не скажу ни слова без адвоката.
— Адвокат тебе не полагается, Алекс, тебя задержали как подозреваемого в подготовке террористического акта.
— Дайте мне поговорить с Баком Макконнелом.
— Старший лейтенант Макконнел этим утром досрочно ушел в отставку.
Я понимал, что меня прикончат, если я проболтаюсь. Они подозревали, что я знаю имена коррумпированных копов, так что, если я признаюсь, мне конец. Меня продержали два дня, я молчал как рыба, и меня отпустили. Я дал им и себе время подумать.
Что мне оставалось делать? Пойти в Скотленд-Ярд, обратиться в Специальную службу, в газеты? За мной бы установили слежку и в конце концов разделались бы со мной. Ничего не говорить, ждать логического завершения — результат тот же. Бежать? Куда?
Я возвращался домой, вздрагивая от шума каждой проезжающей мимо машины.
Да…
Пат обтер меня мокрой губкой, налил зеленого чаю, в котором, по его словам, было много антиоксидантов, в результате чего меня вывернуло. Почему так трудно бросить наркотики, если я даже не наркоман? Пат помог мне доползти до туалета, меня пронесло.
…И вот я снова дома, в своей квартире с видом на лодки. Мучаю свои бедные мозги. Налево пойдешь — смерть, направо — гибель.
В итоге я все-таки нашел выход. Блестящий выход!
Третий путь.
Мое спасение — в наказании. Пусть думают: попался в яму, которую рыл для другого.
У меня было немного героина — некоторое время назад изъял чью-то заначку при обыске. Колоться мне раньше не приходилось, однако я столько раз наблюдал, как это делают, что теоретически был отлично подкован. И вот я начал делать себе уколы героина и исколол руку так, что она стала походить на руку настоящего наркомана. Укол, передышка, укол, передышка, отметины на коже. А потом я пришел в полицейский участок, ввалился в комнату, где хранились вещдоки, там меня и поймали при попытке вынести полкило героина под одеждой. Меня арестовали на месте преступления. Обнаружили следы уколов. Они купились: это был не первый случай, когда офицер из отдела наркотиков злоупотребил служебным положением. На героин, сам того не желая, порой подсаживался кто-нибудь из сотрудников отдела, изображавший торчка, чтобы упрочить доверие дилеров-покровителей. Что ж, рассуждали мои коллеги, как бы то ни было, Алекс дал слабину. И вот результат налицо. Пойман с поличным. Откуда только берутся такие идиоты?
Высшие чины немедленно были поставлены в известность: офицер-наркоман, сотрудник отдела наркотиков. Задержан за кражу. Что теперь делать? Отдать под суд?
Нет.
Выгнать с позором, дело закрыть, никто ничего не узнает.
Превосходно. Если я буду паинькой и стану держать язык за зубами, меня оставят в покое. А если рискну поднять кипеж, мне никто не поверит: еще бы, коп-наркоман, стыривший героин из хранилища вещественных доказательств!
Убивать меня не было никакой необходимости. Я не трепался, не собирался никуда идти. Меня поставили на учет, репутация погублена, но я остался жив.
Я спас свою шкуру. Пока я прочно сидел на игле, мне ничто не грозило.
Героин спас мне жизнь.
Вернее, продлил мою жизнь — на шесть месяцев, пока не заявился Дуглас из группы Сэмсона и не сделал мне предложение, от которого мне пришлось отказаться…
Пат кивнул. Я постоянно сбивался и перескакивал с одного на другое, но суть он ухватил.
— Так почему ты не можешь вернуться домой? — спросил он.
116 
