Особенно,... 
99 
— Это ни в малейшей степени вам не подходит.
После недолгого молчания он сказал:
— Ну вот, вы уже не такая грустная.
— Это вы подняли мне настроение.
— Значит, наша маленькая увеселительная прогулка пошла вам на пользу?
— Да. И теперь я могу рассказать вам правду.
— Мне бы, конечно, хотелось ее узнать.
— Дело было так. Ваш дядя Робер и один человек по имени Чарли были двумя самыми близкими друзьями мамы. Ее всегда окружали люди. Они приходили и уходили. Но трое всегда были рядом: Робер, Чарли и ее менеджер Долли. Когда мама умерла, Чарли настоял, чтобы я поехала с ним в его имение. У него есть сын, Родерик. Мы с ним познакомились еще до смерти мамы. Она не знала о наших встречах. Мы не делали из них секрета, но просто не упоминали об этом. Чарли дал маме обещание, что в случае необходимости он позаботится обо мне, поэтому он отвез меня к себе. Родерик и я полюбили друг друга. Мы собирались пожениться. Узнав об этом, Чарли сказал, что я его дочь, и значит, мы с Родериком брат и сестра.
Он смотрел на меня с изумлением и ужасом.
— И на этом все кончилось? — произнес он. Я кивнула.
— Вот почему мне грустно. Пережив смерть мамы, я хотела начать жить снова. Я знаю, я бы смогла… вместе с Родериком. Понимаете, мы с мамой были очень близки. Мы никогда не разлучались. Я не могла представить себе, как буду жить без нее, и когда появился Родерик, мне показалось, я могу попытаться.
Он придвинулся ближе и положил руку мне на плечо.
— Бедная моя, бедная Ноэль. Как ты страдала!
— Мы говорили о том, что вынуждены принимать удары судьбы, но мы должны находить в себе силы, чтобы противостоять этим ударам, если только этих сил хватит.
— Ты права. Мы должны поступать так. И у нас хватит сил.
— Я не хотела никому говорить об этом.
— Но ты правильно поступила, рассказав об этом мне. Я могу тебя понять. Ведь я сам потерял жену.
Внезапно он встал и отошел к окну. Потом повернулся ко мне и сказал:
— Освещение все еще хорошее. Пожалуй, я мог бы еще немного поработать. За то, что пробездельничал все утро.
Пришел день, когда портрет был закончен. Мне было грустно думать, что время работы над ним уже позади. Не будет больше ни сеансов, ни откровенных разговоров, ни поводов ходить в студию каждый день. Несомненно, все это пробудило во мне желание жить.
Я внимательно рассматривала портрет, в то время как Жерар с некоторой опаской наблюдал за мной.
Я сразу поняла, что портрет хороший. Он не поражал такой яркой женской красотой, как портрет Марианны, но в нем было что-то запоминающееся. Бросалось в глаза не только внешнее сходство, но и нечто большее. Это было лицо молодой девушки, наивной и неискушенной, но в ее глазах читалось какое-то тайное страдание.
— Очень талантливая работа, — сказала я.
— Но тебе самой он нравится?
— По-моему, он слишком выдает меня.
— Выдает что-то, чего бы ты не хотела показывать?
— Возможно.
— Это ты, такая, какая есть. И всегда, глядя на этот портрет, я буду чувствовать, что ты здесь.
— Да, пожалуй, портрет и должен быть таким.
Пришел Ларе Петерсон.
— Я сгораю от нетерпения! Где этот шедевр?
Он подошел и встал перед мольбертом, широко расставив ноги. Комната всегда казалась тесной, когда он приходил.
— Хорошая работа, — объявил он. — На этот раз у тебя получилось, Жерар.
— Ты думаешь, он будет иметь успех?
— Посмотрим. В нем есть глубина. И в то же время, это — портрет красивой девушки. Нет ничего, что бы нравилось публике больше, чем красивые девушки.
— Красивой — это уж слишком. Всего лишь привлекательной, — уточнила я.
— Дорогая моя мадемуазель Тримастон. Осмелюсь утверждать, художник лучше знает. Это — портрет красивой девушки. Ну-ка, подать сюда шампанского! Мы должны выпить за успех нашего гения. Простите, я мигом вернусь.
Он выскочил через балконную дверь на крышу.
— Ему понравилось, — сказал Жерар. — Я видел, ему понравилось. Он действительно считает, что портрет удался.
Ларе Петерсон вернулся с бутылкой шампанского.
— Бокалы! — потребовал он.
Я принесла их, он откупорил бутылку и разлил вино.
— Да, хорош, хорош, — повторял он. — Почти так же хорош, как мой. Жерар — за твой успех! Ноэль откроет для тебя двери к успеху так же, как Марианна для меня. Может быть, не совсем так же, но почти.
Он смеялся.
Я подумала, как упоминание Марианны подействует на Жерара. Но он просто продолжал пить шампанское, глаза его сияли.
99 
