61 
«Бедняжка, — подумала леди Клиффорд, — вряд ли ее много балуют этим в Брауншвейге».
Карета подъехала к дому, и Шарлотта вместе со своей наставницей ступила на землю. Сейчас на них мало кто обращал внимание, но, разумеется, едва газеты сообщат, что Шарлотта отныне будет раз в неделю навещать бабушку и встречаться там с матерью, здесь начнут собираться толпы зевак. Леди Клиффорд содрогнулась. Чернь такая грубая! Эти люди выкрикивают ужасные слова... которые совершенно не предназначены для ушей молоденьких девушек.
Шарлотта с колотящимся сердцем вошла в мрачный дом. У бедной бабушки было мало слуг, однако она все равно постаралась создать впечатление роскоши. Ее лакеи кланялись так низко и в то же время с таким достоинством, будто проводили принцессу в Карлтон-хаус или Сент-Джеймсский дворец.
А вот принцесса Уэльская недаром славилась своим презрением к церемониям. Она поджидала дочь в комнате на первом этаже и, едва завидев Шарлотту, кинулась к ней навстречу.
Шарлотта издалека заметила ярко размалеванное лицо: пятна румян, белила... густые брови принцессы на самом деле были нарисованными, а огромный завитой парик черного цвета в волнующие минуты встреч с дочерью всегда съезжал набок. В низком декольте белела большая грудь; которая выглядела слишком массивной на коротком туловище и придавала Каролине сходство с грушей. Вид у принцессы Уэльской всегда был немного немытый, однако горячая любовь к дочери придавала ей очарование.
— Моя дорогая! Дорогая! Дорогая! — восклицала принцесса. — Моя малышка Шарлотта! Дай мне поглядеть на тебя.
И она прижала Шарлотту к пышной груди, хотя рассмотреть что-либо в таком положении было довольно трудно.
— Ах, как мы долго с тобой не виделись! — продолжала мать. — А нам дали всего два часа... Это гадко и жестоко. Могу поклясться, такую пытку изобрела Старая Бегума.
И Каролина дико рассмеялась. — О, мама, — сказала Шарлотта. — Я так рада снова вас увидеть. Я так по вам скучала!
— Мой ангел! Любовь моя! Малютка Лотти! — мать душила Шарлотту в объятиях. — А ты думаешь, я не страдала? Меня не допускали к моему собственному ребенку... к моей крошке Лотти! Ах, я всегда мечтала иметь дитя, а когда оно родилось, у меня его отняли.
— Но теперь мы вместе, мама. На два часа.
Каролина скривилась и подняла руку. Шарлотта обратила внимание на кольца с ослепительно сверкающими камнями. Они смотрелись нелепо, потому что ногти у матери были грязными. Право же, на свете нет более странной и эксцентричной женщины, чем ее мать...
— Да, они согласились на это. О, гадкие, гадкие! Они пытались доказать, что Уилли — мой сын, но не смогли... Не смогли!
Никто не разговаривал с Шарлоттой откровеннее матери. Каролина не считала нужным что-либо скрывать, тем более что Шарлотте уже почти двенадцать... ей пора знать, что творится на свете.
— А как поживает Уилли? — спросила Шарлотта.
— Уиллкинс — душка. Не знаю, что бы я делала без этого ангелочка. Знаешь, милая, если бы я могла жить с тобой и с Уиллкинсом, мне больше ничего не было бы нужно.
— Если бы это было возможно! — вздохнула Шарлотта.
— Но ведь ты когда-нибудь станешь королевой. Этому ничто не в состоянии помешать. Моя малышка Шарлотта... Королева Англии! Ты же не будешь держать тогда свою бедную старую маму на задворках, да?
— Вы всегда будете жить вместе со мной.
— Мой ангел! Ничего, скоро мы будем видеться не два часа в неделю, а больше. Это же просто смешно! Ну, почему только на два часа? Я с этим не примирюсь. Когда-нибудь я приеду и увезу тебя насильно. И мы заживем припеваючи в Монтэгю-хаусе.
Однако, едущая бурные протесты матери, Шарлотта все так же испытывала чувство неуверенности. Что же все-таки правда в истории с этим ужасным мальчишкой? Она помнила Уилликинса по своим поездкам в Монтэгю-хаус, когда ей еще позволяли туда ездить: он был чудовищно избалован, заласкан и, если ему чего-нибудь не разрешали, начинал злобно лягаться.
Нет, Шарлотте не хотелось бы жить в Монтэгю-хаусе; там никогда не знаешь, что случится в следующую минуту. Туда приходило много странных людей, они играли в какие-то дикие игры... сначала это увлекало, а потом смущало. Вероятно, она была слишком мала, когда ездила в Блэкхит, и толком не понимала, что там творится. Сейчас все было бы иначе. Она уже почти взрослая. И ей кажется, что хотя жизнь в Монтэгю-хаусе ее завораживала, она не хотела бы жить так постоянно.
61 
