137 
– Будем считать эти слова вашим согласием. И я отдалась мечте.
Лилиас вернулась вместе с Джоном Дейлом. После знакомства начались долгие разговоры. Много говорили о войне и о том, как ее воспринимают дома, в Англии.
По словам Ниниана, хватало восторгов и несогласия. Но сильнее всего проявлялась радость от военных побед; Китченер и Робертс стали героями дня. Ниниан рассказал, как трудно путешествовать в военное время и как он добывал разрешение на эту поездку.
Мужчины ушли вместе, Джон Дейл – домой, Ниниан – в гостиницу. Он простился со мной только до завтрашнего утра. Предстояло многое обсудить.
Едва они скрылись за дверь, Лилиас вопросительно посмотрела на меня.
– Ну и ну, адвокат приехал на край света повидать свою клиентку, – сказала она. – Что это значит? Ведь он здесь, чтобы повидаться с тобой?
– Да… и он подтвердил многое из того, что мы с тобой думали о Роже Лестранже. У него была еще одна жена в Австралии, и она утонула.
В глазах Лилиас застыл немой вопрос.
– И мне думается, – продолжала я, – верны и наши соображения относительно моей роли здесь.
Лилиас закрыла глаза и стиснула руки.
– Какой ужас! – прошептала она. – Значит, Ниниан все раскопал?
– Именно. Был довольно громкий судебный процесс по поводу денег его первой жены, а Ниниан вел для себя кое-какие записи.
– Значит, он решил, что ты в опасности, и приехал сюда. Мне кажется, он хотел защитить тебя в случае необходимости.
– Он просил меня стать его женой.
– Понимаю. И ты…?
– Могу ли я принять его предложение? Могу ли я вернуться в Эдинбург его женой? Это погубит его карьеру.
– Что дальше?
– Лилиас, я не могу согласиться.
– Он просил тебя. Боже мой, приехал в такую даль, чтобы сделать предложение! Ты можешь хотя бы оценить силу его чувств?
– Да, могу, – в голосе моем пело счастье, – и все равно я не вправе принять его предложение.
– Нет, вправе, – сказала Лилиас, – и ты его примешь. Разве могла я скрыть огромное счастье, переполнявшее меня? Чувства рвались из меня наружу. Ниниан любил меня. В такое трудное время приехал ко мне, чтобы защитить и спасти.
Что мне оставалось делать? От прошлого спасения не было ни для меня, ни для Ниниана, если бы он разделил его со мной. Он это знал, как никто другой. Знал и тем не менее решил взвалить себе на плечи мое прошлое. Он так хотел.
Я начала собираться домой.
Ниниан разрабатывал планы нашей жизни. Обвенчаться нам предстояло в Кимберли. В Англию мы уезжали мужем и женой.
Не было смысла затягивать с отъездом. Путешествие назад могло оказаться долгим и трудным. Нам предстояло добраться до Кейптауна и ждать подходящего судна. Но мы знали, куда нам плыть, и пока были вместе, не имело особого значения, сколько нам придется ждать.
Я переживала за Лилиас, ведь она оставалась одна, однако и в ее жизни как будто приближались благотворные перемены. Приближалась одна свадьба – и почему за нею не могла последовать другая? Я давно знала, что между Лилиас и Джоном Дейлом установились особые отношения. И наконец Джон попросил Лилиас стать его женой – моей радости не было границ.
Итак, две свадьбы в один день; это было вполне естественно, ведь наши судьбы уже давно стали неразрывными.
Майру очень печалил мой приближавшийся отъезд. Она далеко не все знала о своем убитом муже. Мы не разговаривали о нем. Расследование гибели глухонемого мальчика принесло неоспоримое свидетельство причастности Роже Лестранжа к преступлению – пуговица, оказавшаяся в руке убитого, была сорвана с пальто Лестранжа. Несчастный Умгала, видимо был свидетелем предыдущего преступления своего хозяина, хотел сообщить людям об этом и навлек на себя смерть. Увы, теперь и Роже был мертв, и Майра стала вдовой. Майра души не чаяла в своем супруге и в то же самое время боялась его. Она даже не догадывалась, что сама находилась на волосок от гибели.
Но мы не говорили об этом. Майра была выбита из колеи и подавлена, но постепенно проникалась мыслью, что должна начать новую жизнь. И, как ни странно, сблизилась с Паулем. Оба уделяли много внимание Нджубе. Они присматривали за ним и Любан, и общее дело все прочнее соединяло их.
Я думала, что, возможно, она захочет уехать в Англию вместе со мной, и некоторое время я склонялась к мысли, что так оно и будет. Но быстро крепнувшая дружба Майры и Пауля все изменила: они оба решили, что будет лучше, если Майра останется там, где он родился и вырос. Одним словом, Майра никуда не поехала.
137 
