37 
Я не могла не видеть, что он очарован Зиллой.
– Все в порядке? – спросила я.
– Да… да, – таков был его ответ, но звучал он не очень убедительно.
Тем не менее завтрак прошел приятно. Зилла была в хорошем настроении и уделяла доктору много внимания. Она чуть-чуть флиртовала с ним, и это как будто ему нравилось; отец же просто таял от умиления.
Потом я поговорила с Зиллой.
– С отцом что-нибудь неладно? – спросила я.
– Он ведь не молод, правда? Хотя ничего серьезного доктор не нашел.
– Ваши слова не кажутся мне убедительными.
– Я вынудила старого Доррингтона сказать мне правду… полную правду. К несчастью, это уже второй приступ за последнее время. Вероятно, и на сей раз виновата пища… ибо мне тоже было плохо. Он сказал, что твоему отцу следует больше заботиться о здоровье. Он может временами чувствовать слабость… внутреннюю слабость. Сердце здорово, но доктор упирал на возраст.
– Отец не слишком стар.
– Но и не слишком молод. С возрастом нужно проявлять большую осторожность. – Она положила мне на плечо руку. – Не думай об этом. Я забочусь о нем. Обнаружила в себе скрытые до сих пор таланты. Ты разве не считаешь, что я хорошая сиделка?
– Отец как будто так думает.
– Он считает правильным все, что я делаю.
– Это прекрасно для вас.
– Ты права, и я намерена сохранить такое положение События подошли к логическому завершению вскоре после того, как Алестер Макрей зашел повидаться с отцом.
Мужчины закрылись в кабинете и пробыли там довольно долго. Алестер не остался на завтрак и ушел, ни с кем больше не повидавшись.
Отец послал за мной и, когда я вошла в кабинет, благосклонно мне улыбнулся.
– Закрой дверь, Девина. Я хочу поговорить с тобой. Я сделала то, что он просил.
– Садись.
Я села, а он подошел к камину и встал около него, сунув руки в карманы и раскачиваясь с пяток на носки и обратно, словно собирался выступить на собрании.
– У меня есть для тебя хорошие новости, – заговорил он. – Меня посетил Алестер. Он просил у меня согласия отдать тебя ему в жены.
– Это невозможно. – Я встала.
– Невозможно?! Что это значит?
– Я помолвлена с другим.
– Помолвлена! – Он смотрел на меня с ужасом, слова застревали у него в горле – так он был потрясен моим признанием. – Помолвлена! – повторил он, наконец. – С… с…
– Да, с Джеймсом Нортом, – договорила я за отца.
– С этим… этим… студентом!
– Да, ты знаком с ним.
– Но… ты – дура.
– Возможно, – я ощутила прилив храбрости. Я не собиралась поддаваться запугиваниям. Я любила Джеми и хотела стать ему женой. Я не намерена была позволить отцу распоряжаться моей жизнью. Какое право имел на это он, после того как ввел в дом Зиллу и держал ее здесь под видом моей гувернантки? Я вспомнила ночную сцену. Воспоминание придало мне мужества.
– Ты забудешь эту чепуху, – сказал он.
– Это не чепуха, а лучшее, что случалось в моей жизни. Он поднял глаза к потолку, словно обращаясь к незримому собеседнику там, наверху.
– Моя дочь – идиотка, – вымолвил он.
– Нет, отец. Моя жизнь принадлежит мне, и я проживу ее так, как хочу. Ты сделала то, что хотел, и я поступлю так же.
– Ты сознаешь, с кем разговариваешь?
– Да, отец, я разговариваю с тобой.
– Такая неблагодарность…
– А за что я должна благодарить?
– Все эти годы… я заботился о тебе… ставил твое благополучие превыше всего…
– Превыше всего?
Я подумала, что сейчас он ударит меня. Он двинулся в мою сторону и вдруг резко остановился.
– Ты встречаешься с этим молодым человеком?
– Да.
– А еще что?
– Мы обсуждаем наше с ним будущее.
– А еще что? – повторил он. Внезапно меня охватила злость.
– Я не знаю, что ты хочешь услышать, – сказала я. – Джеймс всегда вел себя по отношению ко мне, соблюдая все приличия, как настоящий джентльмен.
Он иронически рассмеялся.
– Не следует судить о других по себе, отец, – сказала я.
– Что такое?
– Нет смысла изображать передо мной добродетельного семьянина. Я знаю, что ты привел в дом свою любовницу. Я знаю, что она посещала твою спальню, до того как вы поженились. Правду говоря, я видела, как она входила к тебе.
Бледный как смерть, он смотрел на меня вытаращенными глазами.
– Ты, ты… потеряла стыд…
Я почувствовала себя на высоте положения.
– Нет, отец, это ты потерял стыд, – выпалила я. – Ты, изображавший из себя добродетельного, уверенного в своей правоте человека. У тебя есть свои тайны, не правда ли? Мне думается, не тебе осуждать мое поведение и действия моего суженого.
37 
