91 
– Я… я понимаю. Лилиас не хотела тратить лишние деньги. Кредит нам предоставило общество, а моя подруга не любит быть должницей.
– Это делает ей честь.
– Значит, это вы…
– Я вас переместил в другую каюту. Оплатил разницу в стоимости, с тем чтобы вы путешествовали в комфорте.
Я покраснела.
– Но… мы обязаны возместить вам разницу.
– Ни в коем случае.
– Лилиас…
– Лилиас не обязательно об этом знать. Пощадите ее чувства. Она будет считать себя еще и моей должницей. Это для нее так же плохо, как быть должницей перед обществом. А вам известно, как она ненавидит долги.
Я помолчала.
– Я заплачу вам, – наконец сказала я.
– Я не приму ваших денег.
– Вы обязаны это сделать.
– Почему? С моей стороны это маленький подарок. Я думаю, какое удовольствие ваше общество доставило мне и Майре; как вы знаете, мы не могли бы его получить, находясь по разные стороны ограждения.
– Это очень мило с вашей стороны, но вы должны позволить мне вернуть вам деньги, по крайней мере ту часть, что должна вам я.
– Я не приму денег.
– А я не могу принять ваш подарок.
– Моя дорогая… Д-Диана, вы его уже приняли.
– Но…
– Никаких «но», прошу вас. Подумайте о гордой Лилиас. Пусть она по-прежнему верит, что при размещении пассажиров произошла ошибка, которую устранили, как только она выявилась.
– Почему вы сделали это?
– Потому что не мог представить себе двух юных дам в подобных условиях. Мне не следовало ничего вам говорить.
– Однако вы сказали.
– Сорвалось с языка. Возможно, я хотел дать понять, что хочу помочь вам. В конце концов вы предприняли такой шаг, и именно я предложил вам поехать в Южную Африку. Мне очень хочется, чтобы вы преуспели.
– Вы очень добры, и я признательна вам. Но предпочла бы…
– Не окажете мне любезность разобраться с этим делом самому? Не говорите больше ни слова. Я счастлив, что был в вашем обществе. То же относится к Майре. По существу мы все сделали это путешествие приятным. – Он накрыл своей рукою мою. – Прошу вас, посмотрите на это моими глазами… и забудем все остальное.
Я должна была догадаться. Мы заплатили за билеты чересчур мало. У нас совсем не было опыта в таких делах. Замечательно, что Роже позаботился о нас. Я должна постараться именно так расценить происшедшее.
Однако сделанное мною открытие вселило в меня легкое беспокойство.
Еще через два дня мы прибыли в Кейптаун. Легко представить, какое возбуждение царило на корабле. Я – то же наверняка относилось и к Лилиас – находилась в постоянном напряжении, которое временами пересиливали только дурные предчувствия. Временами нам со всей очевидностью казалось, что мы поступили крайне беспечно, решив оставить все близкое и знакомое нам, ради того чтобы начать новую жизнь.
И теперь спрашивали себя, достаточно ли мы подготовлены к новой жизни, и погружались в размышления. Мы молча смотрели на море, и каждая из нас знала, что мысли се текут примерно в том же направлении, что у подруги.
Я не сомневалась, Роже Лестранж хорошо представлял, в каком смятении находились наши чувства; он все время старался развеять наши страхи. Все будет хорошо, говорил он. Он всегда рядом. Не нужно забывать, что мы друзья.
До сих пор в моей памяти солнечный день, палуба, с которой мы смотрим на голубое море, неподвижность которого чуть нарушает лишь легчайшая рябь. К нам с Лилиас присоединяются Роже и Майра. Бедная Майра! Я думаю, опасения по поводу ее новой жизни терзали в тот час несчастную не меньше, чем нас.
Возле нас остановился капитан, совершавший ежедневный обход судна.
– Здравствуйте, – сказал он, – чудесный денек. Мы согласились с ним.
– Скоро прибудем, – добавил он…
– В такой день, как этот, не хочется торопиться, – заметил Роже.
– Да, и как будто погода обещает быть такой же в ближайшие несколько дней. Хотя мыс Доброй Надежды всегда горазд на злые шутки.
– Что верно, то верно, – ответил ему Роже. – Я испытал их на себе.
Капитан улыбнулся и остановил взгляд на мне, Лилиас и Майре.
– А вы, молодые дамы, впервые едете в Южную Африку?
– Да, – ответила за всех Лилиас.
– Вы могли бы выбрать времена поспокойнее – как думаете, мистер Лестранж?
– Может быть, пронесет, – сказал Роже.
– На сей раз, похоже, все складывается куда как серьезно.
– Здесь и прежде бывало неспокойно.
– Верно, то, что копилось годами, сейчас, я бы сказал, достигло точки кипения.
91 
