Особенно,... 
112 
Я знаю, что ты разделишь со мной радость. Как тебе нравится перспектива стать тетушкой?Представить себе тебя в этой роли очень трудно. Я так хочу, чтобы ты при ехала, хочу увидеться с тобой наконец. Ты должна мне обе щать, что будешь крестной матерью будущего младенца. Пожалуйста, напиши поскорее и скажи, что ты согласна.
Мне очень нравятся твои письма. Я представляю себе все, о чем ты пишешь. Может быть, со временем я поеду в Корнуолл, но не очень скоро — это будет невозможно из-за ребенка, — так что сначала придется тебе приехать сюда, Кэролайн. Это дальнее путешествие, но я так соскучилась по тебе.
Мисс Белл все еще здесь, конечно. Ее так взволновало предстоящее событие. Появится у нее новый питомец. Бо юсь, что она смотрела на свое положение здесь, как на своего рода синекуру — ведь я вряд ли подходящий объект для заня тий в классной комнате. По ее выражению, она «направля ет» меня. Джереми это очень забавляет.
Так ты подумаешь о приезде, хорошо?На крестинах тебе нельзя не появиться. Крестная мать на них обычно присут ствует.
Пиши почаще, я так жду твоих писем. Мне интересно читать про Лэндоверов, про всех, живущих в поместье, и, конечно, про кузину Мэри и чудака, разводящего пчел. Как бы мне хотелось посмотреть на тебя в этой сетке и про чем.
Целую, твоя любящая сестра
Оливия».
Оливия будет матерью! Просто в голове не укладывается. Во мне шевельнулась зависть. Она не сообщала мне до сих пор, потому что не знала, как я к этому отнесусь. На ее свадьбе я не была, и она знала почему. Сама такая впечатлительная, она всегда думала о других, ставила себя на их место. Это была одна из ее самых привлекательных черт.
Значит, Джереми оказался хорошим, преданным мужем. «Еще бы! — цинично подумала я. — Катается, как сыр в масле».
Милая Оливия! Он использовал ее, как использовал бы меня или любую другую женщину, имеющую достаточно средств, чтобы содержать его, чтобы обеспечить ему стиль жизни, к которому он стремится.
Нет уж! Лучше оставаться свободной и независимой.
Я подумала о Джереми, взволнованном предстоящим появлением ребенка, потом о Поле, и страшная тоска охватила меня.
Поездка в Лондон
Чем дальше, тем больше я ценила общество кузины Мэри. Она была наблюдательным человеком и несомненно видела, что я далеко не счастлива. Вероятно, она приписывала это моим переживаниям в связи с Джереми, но в то же время трудно было не заметить напряжение, существовавшее между Полем и мной. Слишком умна, чтобы прямо спросить об этом. Она изо всех сил старалась сделать мою жизнь более приятной. Для нее было очевидно, что предательство Джереми еще не забыто, что мое самолюбие сильно пострадало: все это должно было некоторое время влиять на мои отношения с другими мужчинами, встречающимися на моем пути.
Кузина Мэри надеялась помочь мне, направляя мои мысли по другому руслу, стараясь заинтересовать меня работой в поместье. В известной степени она оказалась права — я скоро обнаружила, что это занятие поглощает меня целиком. Я присутствовала при ее совещаниях с Джимом Берроузом, когда они разбирались в счетах и намечали дальнейшие планы. Я говорила мало, но жадно слушала. И в самом деле, надолго забывала обо всем на свете, за исключением обсуждавшегося вопроса.
Нам случалось также принимать гостей.
— Я никогда не занималась этим по-настоящему, — говорила кузина Мэри. — Наоборот, всячески старалась избегать светские удовольствия. Однако с тех пор, как в Лэндовере появилась новая хозяйка и развила такую активную деятельность, развлечения между соседскими семьями участились. Общество, в котором мы вращались, не было очень многочисленным, хотя время от времени помещики, живущие в некотором отдалении, приезжали к Лэндоверам, и тогда они давали званые вечера и обеды. Мы жили слишком близко, чтобы гостить у них, но приглашали нас всегда. Эти приемы доставляли Гвенни огромное удовольствие. По ее словам, она старалась вернуть Лэндовер Холлу то, чего он так долго был лишен.
Мне кажется, Полю не нравились эти сборища, но Яго они развлекали.
Кузина Мэри как-то сказала:
— Беда Гвенни в том, что она слишком старается показать себя представительницей рода Лэндоверов и упускает при этом самую суть: ведь квинтэссенцией того, к чему она так стремится, является известное бесстрастие. Она все время пытается привлечь внимание к своему аристократизму, тогда как истинный аристократ и мысли не допускает, что в этом могут усомниться. Бедняжка Гвенни, боюсь, ей никогда этого не понять.
112 
