Особенно,... 
81 
Нам оказали радушный прием, особенно когда Поль сказал, что хозяйка гостиницы, где он остановился, рекомендовала ему «Золотое яблоко».
— Она очень хвалила ваш пирог с терном, — добавил он. — Надеюсь, нам удастся его попробовать.
Мадам была крупная полная женщина, и я скоро поняла, что благоговейное отношение к пище, характерное для ее нации, свойственно ей в высочайшей степени. Подперев кулаками бока, она так и заколыхалась от смеха.
— Поверьте, господа, — изрекла она, — я умею готовить замечательные кушанья… — Она приложила кончики пальцев к губам и поцеловала их в знак восхищения своими достижения в области кулинарного искусства. — Мои лангусты великолепны… как и креветки… и жареная телятина… и пирожки, каких вам еще не приходилось видеть… Однако в первую очередь мне всегда заказывают пирог с терном.
— Должно быть, очень лестно, мадам, — заметила я, — заслужить такую известность.
Она пожала плечами и с сияющими глазами перечислила все, чем собиралась потчевать нас.
Принесли суп. Не знаю, из чего он был сделан, но вкус у него был восхитительный. Правда, я находилась в состоянии эйфории, и любое кушанье, вероятно, показалось бы мне амброзией.
Всему причиной горный воздух, сказала я себе, горный воздух и… Поль Лэндовер.
Я пытливо посмотрела на него. Мама сказала, что у него темная, таинственная внешность. Что-то в этом было. Я не знала его так хорошо, как Яго… или Джереми. Впрочем, знала ли я Джереми? Ведь его возмутительное письмо вызвало у меня не только боль, но и изумление.
Нет, Джереми я не знала — была слишком легковерной. Но я постепенно менялась. Раньше я подумала бы: раз мама хочет, чтобы я оставалась с ней, значит, она любит меня, а сейчас ясно видела, что мое присутствие просто помогает ей бороться со скукой. Если бы мои функции мог выполнять кто-нибудь другой, она и не подумала бы задерживать меня.
Теперь я была лучше подготовлена к неожиданностям в поведении людей. В Поле, действительно, было что-то загадочное, таинственное. Мне очень хотелось узнать, в чем оно заключалось. Меня волновала мысль, что со временем все это мне откроется.
За супом последовала телятина, приготовленная совершенно особым способом. Она была необыкновенно вкусна, а вино, которое до того как разлить по бокалам, с гордостью дали попробовать Полю, оказалось нектаром.
— У меня не останется места, — пожаловалась я, — для прославленного пирога.
Наконец его принесли. Мадам сообщила нам, что во время сезона одна из ее служанок в течение нескольких недель занимается исключительно заготовкой консервированных ягод терновника на весь год.
К пирогу была подана сладкая подливка, и мы оба нашли, что он оправдал свою репутацию.
Поль заметил, что я считаю косточки, оставшиеся на тарелке, и это его позабавило.
— А, вы гадаете, — сказал он, — значит, дело серьезное. Вы не откроете мне свою судьбу?
— Здесь восемь косточек. Они показывают, за кого я выйду замуж. Вот так: богач, бедняк, нищий, вор.
— Косточек слишком много.
Вовсе нет. Просто нужно все повторить. Ьогач, бедняк, нищий, вор. Боже мой! Я предназначена вору. Мне это совсем не нравится. Попробую другое гадание. И я продекламировала:
«Любит — Не любит. Жених — Не жених. Замуж пора — Жених со двора. Он бы и рад, Да не велят».
— Одна косточка оказалась лишней, — засмеялся Поль.
— Так я начну сначала. Вышло любит… Это уже лучше. Но если он окажется вором, то такое будущее не сделает меня счастливой.
— Вы заслуживаете счастья, — серьезно сказал Поль. — Мне кажется, вы из тех людей, кто умеет быть счастливым и делать счастливыми других.
— Какая восхитительная оценка моего характера. Не могу только понять, как вам удалось так хорошо меня узнать за такой короткий срок.
— Некоторые вещи знаешь… инстинктивно.
Я начинаю влюбляться в него, призналась я себе. Какая же я глупая. Совсем недавно я перенесла горькое разочарование и поклялась никогда больше не подвергать себя такому риску. И вот я снова на пути к этому. О, но ведь Джереми я никогда по-настоящему не любила, это было простое увлечение, а сейчас я испытываю совершенно новое чувство. Кроме того, разве не была я всегда влюблена в Поля Лэндовера?
Он пристально посмотрел на меня.
— У вас удивительно яркие зеленые глаза.
— Знаю.
— Они сверкают, как изумруды.
— Очень лестное сравнение. У нас была кухарка, которая как-то сказала: «Голубые глаза хороши, карие как пирог с вишнями (по ее мнению, вероятно, это означало, что они тоже красивы), а вот зеленый глаз — завидущий». Ее слова, если не ошибаюсь, были вызваны тем, что я похитила с кухонного стола какое-то лакомство: в раннем возрасте это со мной случалось.
81 
