35 
Сидит и наблюдает жизнь из окна, как леди Шалот в девятнадцатом веке.
– Рекс часто приходит ко мне, – вымолвила она.
– Рекс. Вы хотите сказать…
Она кивнула.
– Есть один только Рекс, – ее голос слегка потеплел. – Он был всегда хорошим мальчиком. Мне пришлось нянчить их… обоих.
Странная ситуация. Значит, она была нянькой обоих мальчиков – своего и соперницы. Ну и семейка, как специально создают неловкие ситуации. Сэр Эдвард настоял? Несомненно, он. Старик, похоже, был грозным.
Я представила себе, как это происходило. Она, очевидно, баловала своего сына. Капитан Анны был испорченным мальчишкой, поэтому он так наплевательски относится к чувствам других людей, поэтому он позабавился с Анной, даже не намекнув ей, что за океаном у него смуглая жена.
– Вы – мать капитана Стреттона.
– Ну да, – ответила она.
– Не сомневаюсь, что вы ждете, когда он приедет. Когда он вернется?
– Понятия не имею. Там… ведь этот… случай, – я ждала продолжения, но она замолчала. – Он всегда надолго уезжал с тех пор, как впервые вышел в море. Он мечтал о море с колыбели. Вечно возился в пруде со своими игрушечными корабликами.
– Полагаю, их обоих влекло море.
– Рекс не такой. Рекс – умный. И спокойный. Он занимается делом.
Человек, который приумножит отцовские миллионы.
– Они оба хорошие мальчики, – в ней вдруг проснулась няня. – И теперь, когда Редверс отсутствует, Рекс часто навещает меня, и я знаю, что он никогда не забудет меня.
До чего же у людей сложные характеры! Насколько было бы легче, если бы они все не усложняли. Я полчаса разговаривала с этой женщиной, а она все равно осталась всего лишь лицом в окне. Сначала она казалась хитрой, а потом превратилась в няню, обожающую своих питомцев, и показалась искренней. Наверное, она хочет выглядеть справедливой, но обожая, естественно, своего собственного сына, она старается выказать подобное отношение и к Рексу. По ее словам, Рекс – образец добродетели. Безусловно, это не так. Если бы все, что она говорила, было правдой, с ним было бы просто скучно и я бы не заинтересовалась им. А он далеко не скучный.
– По характеру мальчики были очень разными, – сообщила она мне. – Реда тянуло к приключениям. Он постоянно говорил о море и читал морские романы. Он мечтал стать новым Дрейком. Рекс же был спокойным, но он всегда одерживал верх над Редом… за исключением драк, конечно. Это не значит, что они часто дрались. Но у Рекса была голова на плечах. Он был проницательным и мог быстро извлечь преимущество из любой ситуации. Например, когда они менялись игрушками и вещами, Рексу всегда доставалось лучшее. Они были такими разными… оба чудесные… но по-разному.
Мне очень хотелось, чтобы она продолжила рассказ, но она устала. Я чувствовала, что силой из нее ничего на вытянешь. Единственный способ, чтобы она во всем призналась, – это очаровать ее.
Чтобы завоевать чье-либо доверие – нельзя торопиться. Доверия можно добиться, действуя лишь постепенно. Но меня заинтересовала она, как никто в доме – разве только Рекс. Следует подружиться с ней.
…Я прочитала дневник Чантел с увлечением. Мой же дневник был совершенно неинтересным. У меня было ощущение, что я с ней просто разговариваю. Она так честно писала о себе, что мой дневник показался мне напыщенным. При упоминании меня и человека, которого она зовет «моим капитаном», я сначала удивилась, но потом вспомнила, что она говорила, что мы должны быть совершенно откровенны в своих дневниках, иначе в них нет смысла.
Я открыла свой дневник.
30 апреля. Зашел человек посмотреть шведскую горку Хаупта. Сомневаюсь, что он ее купит. По пути домой из магазина попала под сильный ливень, а после обеда к своему ужасу обнаружила, что в нью-портских стенных часах завелся древесный жучок. Нам с миссис Бакл следует немедленно заняться часами.
1 мая. Кажется, часы спасены. Я получила письмо от директора банка с просьбой зайти к нему. Боюсь: что-то он скажет.
Чантел совсем по-другому описывает свою жизнь! Мой дневник – такой скучный, а ее – такой живой. Может быть, мы воспринимаем жизнь по-разному.
Как бы то ни было, мне было от чего приходить в уныние. С каждым днем я узнавала о новых долгах. Вечерами, когда я оставалась в доме одна, мне казалось, что тетя Шарлотта смеется и издевается надо мной, как при жизни: «Без меня тебе не справиться, я всегда тебя об этом предупреждала».
35 
