Глава 22

Мэтт не отпустил Бейли к Вайолет одну. Он сам отвез ее туда и пообещал, что будет ждать сколько потребуется. Едва увидев их на пороге, Вайолет увела дочерей Кэрол во двор за домом. Мэтт ободряюще пожал Бейли плечо и оставил ее наедине с Кэрол.

Через два часа Бейли появилась во дворе Вайолет, где Мэтт играл с девочками, а Вайолет наблюдала за ними, сидя в кресле.

— Как она? — спросил Мэтт.

— Все было, как мы и предполагали. Кэрол ушла от Филиппа и даже не сказала, куда едет. Хотела припугнуть его, чтобы он наконец бросил работу у Атланты и Рея. Но ему предложили такие деньги, от которых он не смог отказаться. — Бейли посмотрела на Мэтта: — Знаешь, мне кажется, Филипп обманывал жену. Думаю, он не бросал работу не только из-за денег. Джимми как-то говорил мне, что у Филиппа достаточно сбережений, и, кроме того, он никогда не производил впечатления жадного человека. Филипп признавался, что работать на Джимми ему нравится потому, что не приходится скучать.

— Что же теперь? — спросил Мэтт, оглядываясь на дом.

Бейли оглянулась на дочерей Кэрол, качающихся на качелях. Вайолет подталкивала их, девочки визжали, требуя раскачать их повыше. Старшей было двенадцать — совсем ребенок даже по меркам Кэлберна.

— Кэрол придется сказать детям, что их отец умер. Она обязана…

Бейли расплакалась, Мэтт привлек ее к себе и помахал Вайолет, сообщая, что они уезжают. Всю дорогу до дома они не обменялись ни единым словом.

Дома Мэтт ухаживал за Бейли, словно она тяжело заболела: усадил на диван, укрыл теплым пледом, сам поджарил яичницу.

— Нелегко тебе пришлось, — тихо заметил он после ужина, усаживаясь рядом и приглаживая ей волосы.

— Знаешь, — сказала она, глядя на свою пустую тарелку, стоящую на журнальном столике, — когда я потеряла мужа, из-за денег мне не позволили даже проститься с ним. Слышал, что говорили сегодня обо мне в новостях? Во всем, что творят Атланта и Рей, виновата я. А после смерти Джимми все в один голос заявляли, что я заставляла его плясать под свою дудку. Я видела шоу, где психотерапевты подолгу разглагольствовали о «мастерицах манипуляции». И вот теперь…

Мэтт вдруг улыбнулся.

— Не понимаю, что тут смешного.

— Ты, — объяснил он. — Когда я впервые увидел тебя, ты выглядела смертельно перепуганной. Ты боялась даже выглянуть из дома — а посмотри на себя теперь! Ты готова сражаться с целым миром.

— Может быть… — нерешительно согласилась она и добавила: — Ты чем-то испачкал подбородок.

Мэтт провел по нему ладонью:

— Стерлось?

— Нет. Иди сюда, дай я сама, — сказала она, а когда Мэтт наклонился, схватила его за воротник рубашки и прижалась к его губам.

Близость смерти пробудила в ней жажду жизни. Сегодня она слышала, как плачет Кэрол, как повторяет все то, о чем думала Бейли после смерти — больше ей никогда не обнять мужа, не засмеяться вместе с ним.

Бейли хотелось возразить, что у нее по крайней мере есть друзья, которые будут скорбеть вместе с ней. После смерти Джимми ей такой роскоши не досталось. Вместо этого весь мир заклеймил ее как преступницу, которую даже муж лишил наследства.

  112