Последние отзывы

  8  

С этими словами Филипп вручил мне письмо от Джимми. Конверт был запечатан, значит, сам Филипп его не читал. И письмо, и документы на ферму в Виргинии он хранил у себя дома, в ожидании того дня, когда сможет передать мне и то и другое.

Прочитав письмо, я аккуратно свернула его и вложила обратно в конверт. Я не плакала: за последние шесть недель я пролила столько слез, что, вероятно, их источник у меня внутри иссяк. Я потянулась за папкой с документами, но Филипп отдернул руку.

— Если я перепишу эту недвижимость на Лиллиан Мэнвилл, а затем, как полагается, зарегистрирую сделку, не пройдет и суток, как репортеры и юристы начнут обивать ваш порог. Но… — Он умолк с таким видом, словно уговаривал меня, непослушного ребенка, вести себя как следует.

Не клюнув на приманку, я молча смотрела на него.

— Ну хорошо, — наконец продолжал он. — Мы с Кэрол подумали, что вам следовало бы взять другое имя и фамилию. Вы так похудели, что никто теперь не узнает в вас низенькую толстушку, жену Джеймса Мэнвилла.

Услышав это, я прищурилась и многозначительно уставилась на него. Я вовсе не желала знать, что и Филипп, и остальная свита Джимми втихомолку потешались над нами. Видно, годы жизни с Джимми не прошли для меня даром: я увидела, как Филипп увял под моим прицельным взглядом.

— Ну хорошо, — повторил он и сдавленно вздохнул. — Решать, конечно, вам, но я уже проделал почти всю работу. Ваши новые документы, удостоверяющие личность, готовы. Пришлось поднять давние связи Джеймса, пока его еще не забыли. Простите за прямоту, но у людей короткая память. Словом, хотите — берите.

Он протянул мне паспорт, я открыла его. Фотографии в нем не оказалось, зато было имя.

— «Бейли Джеймс», — прочла я вслух и перевела взгляд на Филиппа.

— Это придумала Кэрол — взяла вашу девичью фамилию, имя Джеймса, и… но вам, похоже, не нравится.

Наоборот: мне понравилась эта затея. Новое имя, а может, и новая жизнь.

— Кэрол говорит, что теперь, когда вы сильно похудели, вам достаточно будет подстричься и осветлить волосы, да еще… Если вы еще…

Я ждала продолжения. Что это он вдруг замялся? И вдруг я увидела, что он не сводит глаз с моего носа. В первом классе я свалилась с горки на школьной площадке головой вперед и ухитрилась удариться носом так, что он скособочился вправо. «А чего тут странного? — ржал шестиклассник Джонни Миллер, пока я размазывала кровавые сопли. — У нее такой носяра, что он ударился об землю на полчаса раньше, чем она сама!» До сих пор помню, как учительница обнимала меня, излучая сочувствие и с трудом удерживаясь, чтобы не прыснуть. Правда, она все-таки заставила Джонни извиниться за оскорбление.

— Вы хотите, чтобы я исправила нос, — напрямик заявила я.

Филипп коротко кивнул.

Повернувшись, я посмотрела на себя в зеркало. Если бы Джимми завещал свои миллиарды мне, я построила бы тюрьму, обнесла ее неприступными стенами и заперлась в ней от всех альфонсов и прочих прихлебателей, падких на чужие деньги. Миллиардов Джимми у меня нет, зато есть дурная слава. Когда-нибудь, лет через десять, воспоминания о Джимми потускнеют, изгладятся, и меня оставят в покое, но как выдержать эти десять лет…

Я уставилась на Филиппа.

— Вы, наверное, уже договорились с врачом.

— На сегодня. — Он бросил взгляд на свои часы стоимостью двадцать одну тысячу долларов, подарок Джимми. Мои часы теперь носила Атланта. — Конечно, если вы готовы.

Я сделала глубокий вдох.

— Готова, насколько это вообще возможно, — объявила я и поднялась.

С тех пор прошло две недели. Шрамы на носу зажили настолько, что я поняла: пора покинуть гостеприимный дом Филиппа и Кэрол. В большой мир шагнет не Лиллиан Мэнвилл, а женщина, которую я даже не узнавала в зеркале, некая Бейли Джеймс.

Оправляясь после пластической операции, я как-то незаметно сблизилась с Кэрол. Раньше я часто виделась с ней на вечеринках, которые любил устраивать Джимми, но он всегда предостерегал меня, что лучше не заводить приятельских отношений с теми, кто работает на тебя, поэтому я была любезна, но не откровенничала. Свои тайны я поверяла только одному человеку — Джимми.

Операцию мне сделали в частной клинике и уже через несколько часов отвезли обратно к Кэрол и Филиппу. В первую ночь за мной присматривала медсестра, а на второй вечер, когда я осталась одна, ко мне постучалась Кэрол. Я отозвалась на стук, она на цыпочках прошлась по комнате и присела на край кровати.

  8