130 
— Значит, вы с вашим кузеном Тео зашли домой к Эрикссону, — снова подвела она итог.
— Да, мы зашли к нему, он предложил вино или еще что-то… Я уже не помню. Я выпила вина, Тео, думаю, пил виски — он всегда пьет виски. — Она слабо улыбнулась и покачала головой, как будто трудности с определением алкогольных привычек ее двоюродного брата составляли в эту минуту главную проблему ее жизни.
— И сколько времени вы провели у Эрикссона?
— Зашли и ушли… Полчаса, самое большее — минут сорок пять.
— Точнее вы не можете вспомнить — конец восьмидесятых, вы сказали?
— Да. Точную дату указать, к сожалению, не могу, — сказала Штейн с внезапной решимостью.
— Осень, зима, весна, лето?
— Только не лето. По-моему, осень или зима. Наверное, зима.
Молодец, подумала Хольт. Близко, но неточно.
— Вы можете спросить у Тео, — предложила Штейн. — Я почти уверена, что он ведет запись всех своих ужинов и званых вечеров. Все отмечает в календаре. Мы с ним не часто делали такие вылазки. В самом деле, поинтересуйтесь у Тео, он наверняка сохраняет все эти календари… Помню, он как-то сказал, что деловой календарь заменяет ему дневники.
Какое это имеет значение? — подумала Хольт. Если все, что она говорит, — правда, то для нас эта правда никакого интереса не представляет.
— Не могли бы вы дать номер его телефона? — спросила она.
Сейчас скажет, что номера у нее с собой нет.
— Я его не помню наизусть. Дома, конечно, есть, но сегодня вечером я не успею вам сообщить. — Штейн демонстративно посмотрела на часы. — Через несколько минут я должна быть на приеме.
— Не думаю, чтобы это понадобилось, — сказала Хольт. — Мы ведь интересуемся Эрикссоном.
Спасибо за помощь и еще раз извините, если причинили вам какие-то затруднения.
— Ничего-ничего… — улыбнулась Штейн. — Просто я несколько удивлена, надеюсь, вы понимаете…
Не удивлена ты, а перепугана до смерти, подумала Хольт, вставая.
— Это она, — сказал Викландер, садясь в машину.
— Да, но она хорошо держится.
— И удержится, если мы не придумаем ничего лучшего.
Этим же вечером и у Ларса Мартина Юханссона был случай понаблюдать за «объектом» — госсекретарем, заместителем министра обороны Хеленой Штейн. Побеседовать с ней, разумеется, ему не удалось, они даже не обменялись ни единым взглядом, но зато у него была прекрасная возможность изучить ее на расстоянии, и этого оказалось достаточно. Хелена Штейн стояла в центре зала под хрустальной люстрой, окруженная мужчинами в его возрасте или постарше. Прекрасно одетые, добившиеся успеха люди… Многие были похожи на фазанов в своих сшитых по фигуре мундирах. В отличие от него им не надо было тянуть вниз манжеты сорочки или оставлять верхнюю пуговицу пиджака незастегнутой в силу физической невозможности ее застегнуть.
Хелена Штейн… В черном платье и черном пиджаке с бархатными лацканами, жемчужное ожерелье в несколько ниток, улыбающаяся и внимательно слушающая, веселая и серьезная — все время начеку. Все время в обществе мужчин, они подходят и уходят, сменяют друг друга — ни малейшего следа жестокой идеологической борьбы, о которой рассказал ему генеральный.
Noblesse oblige, подумал он, положение обязывает.
Эту фразу он вычитал сравнительно недавно, много лет спустя после того, как он изо дня в день протирал засаленное сиденье патрульной машины вместе со своим лучшим другом Бу Ярнебрингом. У него появилось странное ощущение: вот стоит он, прошедший длинный и успешный жизненный путь, и в то же время словно бы смотрит на себя глазами того, молодого Ларса Мартина Юханссона. Noblesse oblige…
В этот вечер он выбрал место у двери в комнату, где помещалась обслуга, и, собственно говоря, только официанты к нему и обращались — с привычными извинениями, хотя извиняться должен был он, потому что мешал им делать свое дело. Кроме них разве что телохранитель посла незаметно кивнул ему из профессиональной солидарности и слегка улыбнулся, давая понять, что он прекрасно знает, кто такой Юханссон. Да и трудно было ошибиться, глядя на его массивную фигуру в черном костюме, «ракушку» в ухе и сложенные на детородном органе массивные руки.
А еще он обменялся парой слов с генеральным директором СЭПО — тот подошел к нему и спросил, нравится ли ему прием. Сам генеральный был очень доволен и выразил сожаление, что упустил из виду заказать для Юханссона официальное приглашение, но раз уж он все равно здесь, то это неважно…
130 
