128 
— Спасибо, сэр. Но я хочу делать то, что умею хорошо… Кроме того, мне нравится моя работа, и я жду повышения. Когда-нибудь я перееду в тот кабинет. — Он кивнул в сторону комнаты Риган.
Эйден рассмеялся:
— Неужели ваши мечты не распространяются дальше более просторного офиса? А что вы скажете насчет управления отелем?
— Прекрати сманивать моего сотрудника, — сказала Риган. Эйден сделал вид, что не расслышал:
— Неужели это действительно предел ваших мечтаний?
— Да, сэр. Кроме того, я никогда не смогу работать с… э-э…
— С Мегерой? Разве вы не так зовете мою Эмили?
— Что ж, вы правы. — Генри не выглядел смущенным или растерянным. — Большую часть времени мы зовем ее именно так. Впрочем, я придумал еще пару прозвищ. Для личного пользования.
— Их я тоже как-то слышал.
— Спасибо за щедрое предложение, сэр, — повторил Генри. — Но мне действительно нравится моя работа, и я никогда не смогу работать с Эмили.
— Похоже, с ней вообще мало кто может ужиться. — Эйден бросил быстрый взгляд на сестру.
Но Риган не стала развивать эту тему. «Если я попрошу уволить негодяйку, — подумала она вдруг, — братец может использовать это как предмет торга: я подписываю бумаги — он увольняет Эмили». Риган решила, что не станет разыгрывать свои карты подобным образом. Кроме того, если он в курсе проблемы, то это уже хорошо.
Эйден вздохнул и направился к двери. По дороге он обронил:
— Бумаги у тебя на столе. Не забудь подписать.
— Утроишь бюджет — и пожалуйста.
— Этого не будет.
Когда дверь за ним закрылась, Генри покачал головой:
— Утроить — это слишком. Вы погорячились, — сказал он.
— Я знаю. Но мне нужна свобода маневра. Мы поторгуемся, и он удвоит бюджет, а это именно то, что нам нужно.
— Думаю, брат видит ваши планы насквозь.
— Знаю. Но он согласится на мое предложение. По крайней мере я на это очень надеюсь.
— Он ведет себя так, словно считает нашу работу ничего не значащей забавой, — неуверенно протянул Генри. — Но это не так, правда? Если он вообще согласился поддерживать фонд, то не только ради снижения налогов.
— Конечно. И он, и Спенсер прекрасно понимают важность того, что мы делаем. Они просто очень заняты строительством своей империи, и ни на что другое у них нет времени. — Риган помолчала, а потом спросила с любопытством: — А кто тут был, пока я выясняла отношения с братьями? Я слышала, что ты с кем-то разговариваешь.
— Алек.
— Алек был здесь? — Она почувствовала, как вспыхнули щеки, и понадеялась, что Генри ничего не заметил. — Он слышал наш разговор?
— Вы имеете в виду тот момент, когда вы со Спенсером орали друг на друга?
— Да.
— Кое-что слышал. Он еще рассмеялся и выглядел весьма довольным. Не знаю, что его так позабавило. А что? Это важно?
Риган покачала головой и решила сменить тему:
— Знаешь, мне все же надо было рассказать Эйдену об Эмили. Он должен знать, как много проблем она создает. И я не позволю ей перекладывать вину за ее ошибки на других.
— Но вы же слышали: ваш брат признал, что проблема существует. А значит, он ее так или иначе решит. Надеюсь, он последует совету Корди.
— А какой был совет?
— Выгнать мерзавку на фиг.
— Она так и сказала? — Риган с трудом сдерживала смех.
— Именно так.
— Ай-ай-ай, как нехорошо. Произносить всякие гадости и портить молодого человека.
— Я слышал и похуже. — Генри рассмеялся.
Риган ушла к себе в кабинет. Она вдруг занервничала. Нужно решить, как она будет держаться с Алеком и что говорить после вчерашней ночи. Он может сделать вид, что ничего не было… ну, тогда и говорить будет не о чем. Но если он поднимет эту тему — нужно быть готовой.
Риган прекрасно понимала, что ведет себя неразумно. То, что случилось вчера, не повторится. Они так решили, и согласие было обоюдным. Кроме того, Бьюкенен будет на работе, так что не только говорить на личные темы не станет, но и думать скорее всего тоже.
— Я справлюсь, — прошептала она.
Риган сделала несколько дыхательных упражнений, расправила плечи и распахнула двери. Чем скорее они увидятся, тем лучше. Самое сложное преодолеть первый момент встречи. Взглянуть на того, кто вчера… с кем она… Черт, ее опять скручивает в узел. Паника перехватывает горло. Если это и есть любовь, то не стоило и заводиться. Ничего хорошего в ней нет. А ведь расставание с Бьюкененом и муки разбитого сердца еще впереди. И поделать с этим ничего нельзя. Сама виновата.
128 
