ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  110  

– Мне всё стало ясно, – сказала Унни Конгсбаккен напряжённо. – Я вошла в комнату к Асбьёрну. Он сидел за столом и писал, как обычно. Когда я швырнула на стол свитер, он пожал плечами, не отрываясь от писания. Хедвиг, сказала я. Это кровь Хедвиг? Он снова пожал плечами и продолжил писать. Я думала, что умру. У меня закружилась голова, я должна была опереться о стену, чтобы не упасть. Этот мальчик стал причиной несчётного числа моих бессонных ночей. Он всегда заставлял меня беспокоиться. Но я никогда, никогда…

Она стукнула кулаком по столу, Ингер Йоханне вздрогнула. Зазвенела посуда, и обеспокоенный официант подошёл ближе.

– …никогда не верила, что он способен на что-нибудь подобное! – закончила фразу Унни Конгсбаккен.

– Спасибо, нам ничего не нужно, – обратилась Ингер Йоханне к официанту. Тот постоял немного и удалился. – Что… Что он ответил?

– Ничего.

– Ничего?

– Да.

– Но… Он признался?

– Ему не в чем было признаваться, как оказалось.

– Боюсь, что теперь я…

– Я стояла в его комнате, прислонившись к стене. Аксель всё писал и писал. Сегодня я уже не помню, сколько мы так пробыли вместе. Наверное, около получаса. Такое чувство… словно я всё потеряла. Возможно, я спросила его ещё раз. Но он всё равно не ответил. Только всё писал и писал, словно меня вообще не было. Словно…

Теперь она действительно расплакалась. Слезы текли по щекам, она вытащила из рукава носовой платок.

– А потом пришёл Гайр. Я не слышала его шагов. Просто внезапно он оказался рядом со мной и уставился на свитер, который лежал на полу. Он начал плакать. «Я не хотел этого. Не хотел». Именно так он и сказал. Ему было восемнадцать, а он плакал как ребёнок. Асбьёрн прекратил писать и бросился на брата. «Заткнись! Заткнись!», – выкрикивал он.

– Гайр? Гайр сказал, что он этого не хотел, что он…

– Да, – ответила Унни Конгсбаккен и выпрямилась, осторожно утирая платком слёзы. – Но больше он ничего не успел сказать. В конце концов Асбьёрн довёл его до обморока.

– Но это значит, что… Я не совсем понимаю, что…

– Сложно было представить себе более доброго человека, чем Асбьёрн, – сказала Унни Конгсбаккен, теперь она успокоилась. – Асбьёрн был ласковым мальчиком. Всё, что он потом писал, всё это отвратительное, оскорбляющее… Богохульство. Всё это лишь слова. А в реальной жизни он был очень добрым человеком. И он очень любил своего брата.

Ингер Йоханне ощутила ком в горле и попыталась сглотнуть. Но сделать это оказалось непросто. Она хотела что-то сказать, но не находила слов.

– Это Гайр убил малышку Хедвиг, – сказала Унни Конгсбаккен. – Я в этом абсолютно уверена.


Команда спасателей сорок пять минут пыталась вытащить человека из синего «опеля». Его бедро было зажато искорёженной дверью. Левое глазное яблоко полностью отсутствовало, а из пустой глазницы свисал на щеку кровавый комок. Руль валялся в ста метрах от автомобиля, под ветвями придорожной ели; рулевой вал глубоко вошёл в живот пострадавшего.

– Он жив, – закричал один из спасателей. – Такая задница, а парень-то жив!

Примерно через час водитель синего «опеля» лежал на операционном столе. Его вид был ужасен, но он продолжал жить.

Лаффен Сёрнес, мёртвый, уставился пустыми глазами в небеса, наполовину выпав из окна угнанной «мазды-323». Молодой полицейский стоял, склонившись над ручьём, и плакал. Над местом аварии по-прежнему кружились три вертолёта, причём только один из них принадлежал полиции.

Благодаря этой трансляции рейтинг «ТВ2» приблизился к рекордной отметке.


Мимо больших окон «Гранд кафе» проходили люди. Некоторые шли по делам, другие просто гуляли, без всякой цели, у них было полно свободного времени, и Ингер Йоханне провожала их глазами. Она пыталась привести мысли в порядок. Унни Конгсбаккен поднялась и, извинившись, вышла из-за стола. Большая сумка из коричневой кожи с массивной железной пряжкой осталась на её стуле. Вероятно, она отправилась в туалет.

Ингер Йоханне чувствовала себя выжатой как лимон.

Она попыталась представить себе Гайра Конгсбаккена. Его лицо полностью стёрлось из памяти, и, хотя прошло меньше суток с их встречи, она вспомнила лишь то, что он ей очень не понравился. Коренастый и грузный, как и его родители. Она вспомнила запах дерева и воска для пола. Представила себе неопределённый костюм, а вот лицо адвоката осталось лишь размытым пятном в её памяти.

  110