49 
Почему ты ничего не сказал? Почему, когда рассказывал о какой-то девушке, которую ты делил с другим, так и не назвал ее имени?
Боялся, что подумают, будто ты убил из ревности? Или хотел ее защитить? Ты последний рыцарь? Молчать, чтобы не компрометировать женщину, — это из романов XIX века, которые так нравились твоему деду.
Естественно, мне ничего не оставалось, как снова вызвать ее на допрос.
Она пришла сегодня утром.
Я показала ей снимок.
— Синьорина Биффи, к какому периоду относится эта фотография?
Она рассмотрела фото, потом ответила:
— Это конец ноября. Два года назад.
— Сколько времени продолжалась ваша связь с Лукой Барберисом?
— Приблизительно четыре месяца.
— Вы не могли бы точнее указать срок?
— Впервые мы виделись наедине в начале октября, а расстались накануне дня моего рождения, то есть 16 января.
— Это он вас оставил?
— Нет, я. Романы на стороне не для меня — очень скоро ложь убивает все хорошее, что в них есть.
— Что же тогда заставило вас изменить Джулиано Лаянке?
— Да все то же: его безразличие, потребность быть любимой, иллюзия большой любви. Словом, все, про что обычно пишут в женских журналах.
— Значит, сильное чувство?
— С Лукой мне было очень хорошо. Но сейчас, когда я оглядываюсь назад, мне трудно сказать, любила ли я его по-настоящему или мне просто так казалось. Во всяком случае, я была в него влюблена, если вы это имеете в виду.
— А потом?
— А потом отношения развиваются и требуют простора, света, ясности. Одной только близости оказалось уже недостаточно, видеться украдкой стоило усилий, и трудности ускорили развязку.
— Где вы встречались?
— Вы имеете в виду, куда мы ходили вдвоем или где занимались любовью?
— И то и другое.
— Естественно, мы не показывались в миланских ресторанах и вообще в любых местах, где знали Джулиано. Если хотели вместе поужинать, ехали подальше от города в деревенские ресторанчики, затерянные в тумане. Что касается интимных отношений, можно было пойти ко мне или к нему, мы с Джулиано никогда не жили вместе, и у меня была свободная квартира.
— Как часто вы встречались?
— Раза два в неделю, когда Джулиано играл по вечерам с друзьями в мини-футбол. Можно было видеться чаще, но в то время Лука работал как проклятый.
— Почему вы не рассказали обо всем раньше?
— Нелегко признаться, что любила человека, который потом убил твоего друга.
— Вы испытываете чувство вины за смерть Джулиано?
— Совсем нет. Наш с Лукой роман не имеет никакого отношения к убийству, я уверена.
— Вы не думаете, что в его решении убить вашего друга ревность сыграла определенную роль?
— За полтора с лишним года, что мы расстались, у меня никогда не было чувства, будто Лука испытывал ревность или обиду.
Она покопалась в сумочке и извлекла пачку сигарет и золотую зажигалку. Поднесла сигарету к губам, прикурила и только после этого вопросительно взглянула на меня, словно спрашивая разрешения. Не люблю, когда курят у меня в кабинете, но мне показалось, что в тот момент ей просто необходимо было закурить, поэтому я улыбнулась и кивнула. Потом я продолжила:
— Думаете, Лука тоже вас любил?
— Да. Именно поэтому он сумел меня понять, когда я сказала, что нет смысла продолжать наши отношения.
— Он не предлагал вам порвать с вашим другом?
— Он предлагал, но не стал настаивать. Он отнесся с уважением к моему выбору.
— А вы сами никогда не думали оставить вашего друга и уйти к Луке?
— Постоянно, даже после того как мы с Лукой расстались.
— И почему вы этого не сделали?
— Потому что Джулиано во мне нуждался сильнее, чем Лука. Чем хуже он со мной обращался, чем меньше уделял внимания, чем чаще устраивал сцены, тем больше я убеждалась, что нельзя оставлять его одного. Это называется «комплекс сестры милосердия», но так уж мы, женщины, устроены.
Мы, женщины! Будто все мы одинаковы. Меня взбесило это дурацкое замечание, но потом я вспомнила себя, нас с Энрико, и про разогнавшегося слона, с которым я бегу рядом. Уж так устроены мы, женщины.
Я снова заговорила:
— Джулиано Лаянка знал о ваших отношениях?
— Нет, в этом я уверена.
— А с Лукой вы виделись после того, как ваш роман кончился?
— Да, назавтра мы отмечали вместе день моего рождения, но естественно, в присутствии Джулиано и наших друзей, а потом больше не встречались и не перезванивались, к тому же дела в фирме Луки пошли плохо.
49 
