86 
— Нет. Купер задыхается.
Она приступила к делу: расстегнула манжеты рукавов, завернула по локоть, подошла к тазику и помыла руки.
— Что ты хочешь делать?
— Дэниел, не срывай свою злость на мне, хорошо? Я знаю, как ты волнуешься за друга, но твое раздражение ничуть ему не поможет. А на твой вопрос я отвечу, пожалуйста. Я хочу снять жар у Купера.
— Ты сделаешь то, чего не сумел доктор?
— Я попытаюсь. У меня есть некоторый опыт по уходу за больными. Моя бабушка очень долго болела.
— И что с ней случилось?
— Она умерла.
— Удачный опыт.
Терпение Грэйс лопнуло.
— Ты наконец оставишь свой сарказм? У меня нет ни времени, ни желания спорить с тобой! Лучше подойди и помоги. Так или иначе, маршал Купер проглотит это лекарство.
— Не думаю…
Она не дала ему договорить:
— Помоги мне или не мешай. Ясно?
Дэниел удивился ее гневу. Второй раз при нем леди Грэйс Уинтроп потеряла контроль над собой. Значит, она обладает и дурными чертами характера. Открытие заставило его улыбнуться.
Вдвоем они смогли влить в больного немного лекарства. Затем Грэйс подтянула кресло поближе к постели и стала прикладывать холодные компрессы ко лбу Купера.
— У тебя жар был не меньше, чем у него.
— Но в меня не всадили пулю, и у меня нет заражения. Доктор говорит, именно это может погубить Купера.
— С каких это пор ты такой пессимист? — поинтересовалась она.
— С тех пор, как мои жена и дочь были убиты в банке.
Ужасное признание ошарашило Грэйс. Она поменяла компресс и впилась взглядом в Дэниела, ходившего из угла в угол. Она боялась расплакаться: слезы, пожалуй, только разозлили бы его.
Целый час никто из них не произносил ни слова. Наконец Грэйс нарушила молчание:
— Ты винишь в этом себя?
— Да.
— Почему?
— Я не защитил их, меня там не было.
— Понятно.
— Ты ведь не станешь спорить?
Она взяла тряпку из таза, отжала ее и аккуратно положила Куперу на лоб.
— О чем же спорить, Дэниел? Ты уже осудил себя за то, что не смог предотвратить беду. Так ведь?
— Меня даже не было в городе.
— Ты работал?
— Да.
— Но если бы ты был в городе, то пошел бы в банк со своей женой?
— Не знаю. Не хочу об этом говорить. — Он вытянулся в кресле с другой стороны кровати. — Я должен был оказаться там. А меня не было.
— Ты всегда ходил с. женой в банк? Он покачал головой:
— Нет.
— Ты выполнял другие ее поручения?
— Например?
Она пожала плечами.
— Ну, ходил в магазин, покупал что-то…
Он нетерпеливо перебил Грэйс:
— Нет, Кэтлин сама ходила по магазинам.
— Понятно.
— Что тебе понятно, Грэйс? Просвети-ка меня.
Она старалась не обращать внимания на его враждебный тон.
— Если бы жена и дочь были убиты в магазине или когда шли по улице, ты все равно обвинял бы себя. Я думаю, понятно почему. Ты представитель закона, и твоя обязанность защищать людей.
— Да. Именно это я должен делать.
— Но если ты будешь сидеть с семьей день и ночь и не спускать с них глаз…
— Я этого не говорил.
— Но получается так.
Дэниел потер глаза и погасил свет на столике. Оранжевое пламя лампы раздражало.
— Тебе не нужен свет?
— Нет, — сказала она.
Грэйс, держа ладонь на лбу Купера, обдумывала их с Дэниелом разговор. Она все еще не пришла в себя от ошеломляющей новости о смерти его семьи. Какой кошмар, какая тяжесть лежит на сердце Дэниела!
— Я удивлена, что ты не отдал обратно значок после этого или не запил.
— Я хотел умереть, но решил, что с помощью спиртного слишком долго ждать смерти. Как-то ночью я взял револьвер и приставил дуло к виску…
— Прекрати, я не хочу этого слышать!
Как он не понимает, что разрывает ее сердце на части? Он не знает, как много значит для нее. Впрочем, откуда ему знать? Она была сдержанна и вела себя безупречно с момента первой встречи. Леди никогда не открывают своих истинных чувств. Не принято позволять другим стать свидетелями гнева, страсти или радости. Грэйс хорошо обучили, и бывали моменты, когда она сама не знала, что чувствует.
— Вероятно, мне не хватило мужества покончить с собой, — насмешливо сказал Дэниел. — Я все еще на этом свете.
— Мужество здесь ни при чем! — резко ответила Грэйс. — Убить себя — трусость. Мужество — жить дальше.
— Возможно, — согласился он. — Я даже думал тогда каким-то образом разозлить Коула Клейборна, чтобы он застрелил меня. Это было до знакомства с ним. В итоге он оказался гораздо более достойным человеком, чем я, — закончил Дэниел.
86 
