42 
— Оставьте моего отца в покое.
Джек заметил, что она не могла открыть бутылку, и взял ее сам.
— Я не могу оставить твоего отца в покое, — заявил он. — Он в эпицентре событий.
— Я не собираюсь обсуждать своего отца ни с вами, ни с кем-то другим.
Джек воздержался пока от дальнейших комментариев. Сейчас она не в форме, чтобы спорить. Софи выглядела бледной, у нее дрожали руки, когда Джек отдал ей открытую бутылку. Она рассыпала бы таблетки по всему дивану, если бы он не забрал бутылку обратно.
— Слушайте, так как вы не говорили с детективом Стейнбеком, — сказала Софи, — я, наверное, должна вам кое-что рассказать…
Больше она ничего не сказала. Объяснить это будет сложно, и Софи подумала, что было бы лучше, если бы их просветил Стейнбек.
Алек и Джек ждали, когда она продолжит.
— Как много ты должна рассказать? — спросил Джек с пузырьком таблеток в руках. — И кому ты должна рассказать? Алеку или мне?
Она протянула ладонь, удивившись, когда заметила, как дрожит рука.
— Одну, пожалуйста, и думаю, что должна рассказать вам обоим, раз уж вы здесь сидите. Я не хочу быть грубой.
— Это просто нереально. — Джек посмотрел на этикетку на лекарстве. — Оно не очень сильное. Уверена, что не хочешь принять две?
— Одной пилюли достаточно. — Софи улыбнулась. — Понятно? В качестве второй горькой пилюли мне хватит и вас.
— В больнице тебе делали рентген головы? — съязвил Джек.
Позвонили в дверь, и Алек вскочил, чтобы открыть.
— Самое время, — сказал он.
— Служба безопасности уже здесь? — спросила Софи.
— Нет, Гил не приедет до девяти. Будем надеяться, что это Риган и Корди с продуктами и едой из ресторана. Я голоден.
Джек встал, чтобы помочь. Корди передала ему сумку с продуктами, а Риган вручила мужу барбекю [68] .
Софи крикнула с дивана:
— Вы принесли мне батарейки?
— Пальчиковые, как ты и просила, — ответила Риган, заполняя холодильник. — Я положу их сюда, на стойку.
Голода Софи не чувствовала, но Корди уговорила ее поесть немного горячего супа, который она купила в китайском ресторанчике в начале улицы. Вкусный супчик взбодрил Софи.
Подруги нависли над ней. Корди положила ладонь на лоб Софи, чтобы убедиться, что жара нет, а Риган засунула подушки ей под спину и обернула вокруг плеч одеяло.
— Это была маленькая операция, — запротестовала Софи. — Маленькая, — повторила она. — Швы снимут уже через неделю, и я вернусь к нормальной жизни. Я даже смогу таскать гантели.
— Когда это ты таскала гантели? — спросила Корди.
— Я просто говорю, что могла бы.
— Мы можем для тебя сделать что-то еще? — включилась в разговор Риган.
Софи оглядела комнату. Наверное, впервые за весь год шторы были закрыты, и это напомнило ей о том, как пуля разбила стекло.
Алек проследил за ее взглядом. Они с Джеком поели и полулежа развалились в мягких креслах у камина.
— Гил позаботился о твоем окне. Рано утром здесь были его люди.
— Мне, видимо, стоит выйти замуж за этого человека, — сказала Софи. — Он просто мастер на все руки.
— Что еще я могу сделать? — снова спросила Риган.
— Ты могла бы убрать эти продукты и вернуться домой. Вы носитесь со мной, как с писаной торбой. Со мной все в порядке.
Корди последовала за Софи в спальню и вошла бы вместе с ней в ванную, если бы Софи быстренько не захлопнула дверь. Она сменила повязку и удивилась тому, что шов выглядит совсем не плохо. Умывшись, Софи схватила тюбик с увлажняющим кремом и открыла дверь. И тут же рассмеялась. Корди стелила постель и взбивала подушки.
— Хочешь сейчас лечь в постель?
— Боже мой. Нет, я не хочу ложиться в постель. У меня была маленькая операция, — повторила Софи. — Еще даже семи нет, а у меня много работы.
Корди последовала за ней обратно к дивану.
— Мне нужно позвонить мистеру Биттерману, — сказала Софи. — Где радиотелефон? Он наверняка волнуется.
— Я уже говорил с ним, — сказал Алек. — Он позвонил мне на сотовый, когда услышал, что в тебя стреляли, и я заверил его, что с тобой все отлично.
Она кивнула.
— Корди, ты разослала всем письма по электронке, чтобы сообщить, что я в порядке?
— Конечно.
— Кому сообщить? — спросил Алек. В его вопросе сквозило легкое любопытство.
— Семье и друзьям, — ответила Корди.
— А как насчет ее отца? Ты и ему сообщила?
42 
