97 
Фалькон невольно содрогнулся, повторяя эти слова. Подошли криминалисты. У них уже был готов отчет.
— Он убил ее вне мавзолея и втащил внутрь, — начал докладывать Фелипе. — Дверь слишком узкая, чтобы он мог протиснуться в нее вместе с ношей, поэтому ему пришлось волочить жертву по ступенькам, а потом приподнять и втолкнуть в нишу. Юбка у нее на заду помята и перекошена, оставшийся на ней чулок весь в дырках и зацепках, а задняя часть ляжки и икра голой ноги исцарапаны. Мы нашли множество ворсинок на краю ниши, о который он терся своим пальто, но ни крови, ни слюны, ни спермы нет. И различимых отпечатков ног тоже нет. Но в волосах жертвы мы кое-что обнаружили. Возможно, это облегчит поиски места убийства…
Хорхе протянул им пакет с мешаниной из лепестков роз и хризантем, травяной сечки и листьев.
— Обычный садовый мусор, — пояснил Фелипе, и криминалисты ушли.
Кальдерон подписал levantamiento del cadaver. Санитары подняли и уложили тело в мешок, застегнули молнию и унесли мешок на носилках. Санитарная машина развернулась у фигуры Христа и покатила обратно по главной аллее с включенной мигалкой, провожаемая ошеломленными взглядами рассеянных по территории посетителей, озадаченных ее появлением в таком месте. Лобо выслал пятнадцать человек для прочесывания кладбища. К Фалькону подошел Кальдерон.
— Эта строчка… «где тени движутся толпой», — сказал он. — Если бы вы боялись теней, неужели вы бы пошли на кладбище… хоть с кем-то, не говоря уже о клиенте? Это вообразить трудно.
— Труднее представить, как можно перебросить труп через эти стены, — заметил Фалькон. — Я думаю, он задурил ей мозги… задурил достаточно сильно, чтобы она открыла ему дверь квартиры Хименеса и пошла с ним на кладбище.
— Девушку убили рано утром в субботу, — сказал Рамирес, закончив разговор по мобильному телефону, — и нам известно, что убийца побывал здесь в то же утро, только чуть позже, на похоронах, где мы его засняли.
— Возможно, он не знал, где находится мавзолей Хименеса, — предположил Фалькон, — но он тоже что-то снимал, так что у него были две причины присутствовать здесь.
— Травяная сечка, — задумчиво проговорил Кальдерон.
— Если он убил ее здесь, то спрятал тело под кучей скошенной травы, вероятно решив, что в выходные никто не будет вывозить садовый мусор. Если же он убил ее в другом месте и перебросил тело через стену, то ему наверняка пришлось везти ее сюда на машине, а надолго бросать машину под стеной кладбища он вряд ли бы захотел.
— Тот спонтанный порыв, о котором вы говорили, доставил ему немало хлопот, — заметил Кальдерон.
— Для него важно развитие темы, и он жаждет продемонстрировать нам свои способности, — ответил Фалькон.
Кальдерон вернулся в здание суда на такси. Фалькон и Рамирес очистили кладбище от посетителей и закрыли его до конца дня. Приехал Лобо еще с одной группой полицейских из двенадцати человек, и к шести часам они уже прочесали все кладбище. Нашелся и черный чулок: он свисал с рукоятки сломанной шпаги в бронзовой руке матадора Франсиско Риверы. Гора скошенной травы, увядших цветов и листьев обнаружилась в мусорном контейнере, стоявшем рядом с ржавой железной калиткой в задней стене кладбища, за которой возвышалось фабричное здание. Здание отделял от кладбищенской стены узкий заросший бурьяном проход. Там стояли по стенам какие-то старые железные двери и лестница вроде тех, по которым на кладбищах поднимаются к высоко расположенным нишам с урнами. Бурьян в проходе была примят. Охранники, патрулировавшие промышленную зону, могли бы увидеть, что здесь творится, только специально заглянув сюда. Контейнер упирался в стену. Убийце не составило бы особого труда поднять очень маленькую Элоису Гомес наверх, перевалить через стену и скинуть в контейнер.
— Второй раз он проделывает с нами такую штуку, — буркнул Фалькон.
— Сбивает нас со следа? — уточнил Рамирес.
— Да, это один из его талантов… тормозить процесс, — подтвердил Фалькон.
— Нам всегда приходится делать двойную работу, — продолжил Рамирес.
— Это то, что мой отец говорил о гениях: все вокруг них выглядит раздражающе вялым.
В 6.30 вечера Фалькон и Рамирес уже были на Аламеде, но не нашли там никого из подруг Элоисы. Они отправились на улицу Хоакина Косты, туда, где жила Элоиса. Фалькон постучал в дверь толстой девушки, у которой был ключ от комнаты Элоисы. Она вышла к дверям в голубом халате из махровой ткани и в розовых меховых шлепках. Ее глаза припухли со сна, но она мгновенно встряхнулась, увидев перед собой двух полицейских. Фалькон попросил у нее ключ и велел поднапрячься и вспомнить, когда она в последний раз видела свою подругу, а заодно передать другим девушкам, чтобы они сделали то же самое. Ей не нужно было спрашивать, что случилось; она молча отдала ему ключ.
97 
