Особенно,... 
68 
Наверное, и забыть не смогу. Ненависть в глазах людей... Обжигающие поцелуи камней... Боль в растянутых руках... Сейчас эти воспоминания сами собой задвинулись в дальние уголки сознания, но уверен: они не потускнеют со временем. Достаточно будет одного слова или малейшего ощущения, и... Они вернутся. И я снова буду сражаться с самим собой, задыхаясь от слез...
Простить? Да за что мне его прощать или винить? Все мои беды связаны с моей глупостью. Когда же я научусь поступать ПРАВИЛЬНО? Когда-нибудь... Но только не сейчас! От одного вида бородатого коротышки мысли и чувства начинали звенеть, как тетива. И стрелы, что срывались с этой тетивы и летели в лицо гному, заставляли стыдиться даже себя самого. Чуть-чуть...
Гном медлил. Догадавшись, в чем причина промедления, я зло выругался и отвел взгляд в сторону. Он смотрел в мои глаза. Не знаю, что там можно было увидеть, но это «что-то» заставило гнома остановиться. Все, больше никаких ошибок! Я приложил все возможные усилия, чтобы вернуть обратно маску неблагодарного чудовища, и ехидно осведомился:
— Ну что, малыш, есть еще вопросы? Если нет, убери свою зубочистку, а то она перегреется на солнышке.
Смуглая рука взлетела мне под подбородок, железной хваткой вцепилась в ошейник и потащила мою голову вниз.
— Тебе не помешает урок хороших манер, мальчик, — подражая моим интонациям, протянул гном.
— Ты полагаешь себя знатоком таковых? — Я даже не делал попыток освободиться. Только пальцы переломаю, если буду разжимать эти «клещи».
— Скромность не позволяет мне так заявить, но среди моих друзей есть несколько людей... — Тут он всмотрелся в узор на бляхе и недоуменно нахмурился, замолкая.
Ага, ему знакомы эти руны, не так ли? Вот не встал бы я в позу, можно было бы выяснить их значение... А может быть... Нет, только не это! Если гном имеет дела с Мастером, стараниями которого я обзавелся этим «ожерельем», я попал. Ох, и надерут мне уши и кое-что пониже ушей... Но все равно — приятно. Сказал, что хотел, а не стал притворяться великодушным и всепрощающим. Наверное, так и надо поступать: пусть люди сразу получают представление о том, каким я могу быть. Хватит ситуации с принцем и его телохранителем — теперь ни один, ни другой прохода не дает. Да еще доктор... Положим, Гизариус хочет выяснить, откуда я взялся, исключительно в научных целях — как это, в самом деле: Мастер меня где-то нашел, а ему, своему приятелю, не сказал, где и как это произошло. Что касается Борга, то он уже почти уверен в моей принадлежности если не к Орлиному Гнезду, то к любой другой «братской» Службе и намеревается при ближайшем удобном случае обсудить со мной дела, касающиеся безопасности трона и отдельных членов королевской семьи. О, я мог бы доставить ему удовольствие беседой, состоящей из намеков и двусмысленностей, но зачем мне лишняя головная боль? Я — тот, кто я есть, и не хочу, чтобы меня принимали за нечто большее. Лучше уж — за меньшее... Хотя если выбирать из двух зол, то я конечно же хотел бы быть большим Злом! Ну да, есть у меня мания величия, пока незрелая, но тщательно взращиваемая...
С бляхи гном снова перевел взгляд на мое лицо. Ох, как же мне не понравился этот взгляд! И коротышка туда же... Ну почему все они на развилке с указателем: «Налево — дурак, направо — совсем НЕ дурак» выбирают правую дорогу?!
— Я тебе нравлюсь, да? — Я скорчил кокетливую мину.
Гном поперхнулся:
— С чего это ты взял?
— А на кой фрэлл заставил меня нагнуться? Поцеловать хочешь?
«Клещи» мигом разжались. Хм, как, оказывается, просто избавиться от повышенного внимания... Я выпрямился, потирая шею.
— А зря передумал, сладенький... — От «воздушного поцелуя» гнома перекосило так, что я даже испугался: не хватил бы его удар из-за моих дурацких шуток.
Ничего, все обошлось. Гном сплюнул, что-то пробормотал в бороду на непереводимом наречии Горного народа и, энергично печатая шаг, направился на задний двор. Я проводил его коренастую фигуру насмешливым взглядом, готовый в любой миг, если гном обернется, послать ему еще несколько «поцелуйчиков», но он не обернулся. На его же счастье, как я полагаю, потому что мое настроение в эти минуты колебалось в диапазоне от просто зловредного до крайне мерзопакостного, и неизвестно, какие извращенные формы могла бы принять в дальнейшем моя фантазия.
Вообще-то, шутки подобного рода крайне рискованны, и их нужно использовать исключительно в том случае, когда ваш оппонент не может отреагировать иначе, как оскорбиться или испугаться. Лично я знаю одного типа, который развил бы предложенную мной тему до таких пределов, что пугаться впору было бы вашему покорному слуге...
68 
