56 
Кончик носа у Тиффани украшали два пупырышка, две крохотные палочки, торчавшие почти вертикально – подобие маленьких рожек.
– Косточки из крыла летучей мыши, – сказала Тиффани.
– Вот как! – отозвался Чили.
Открывая дверь в аппаратную, он думал о том, где раздобывают косточки из крыла летучей мыши, но в уши им ударила волна звуков из усилителей: это «Одесса» наяривала свою музыку за стеклянной перегородкой – Линда ударяла по струнам болтавшейся низко у нее на поясе гитары и одновременно пела текст, кивками задавая темп; Дейл в чистой футболке играл, сидя верхом на табурете; Торопыга же, с волосами до плеч и в темных очках, бил в свой скудный инструментарий. Звукорежиссер, говоривший по телефону, приветствовал их поднятием руки. Молодой человек в шерстяной водолазке, мешковатых рабочих штанах и черных теннисных туфлях. Имя – Кертис. Чили услышал, как он сказал:
– Так камень прошел? Здорово! А димедрол зачем?
По словам Хью, парень этот работал у Дона. Работал над музыкой для кинофильмов, и Дон очень хвалил его, говорил, что когда-нибудь он прославится. Пока что, как сказал Хью, он дорого не запросил.
– О, они играют, – несколько удивленно произнесла Тиффани. – Это что, песня их сочинения?
Чили ответил, что если и так, он не расслышал.
Кертис повесил трубку и шагнул к пульту.
– Они разогреваются, под «ЭйСи/ДиСи» работают. Эта вот песня «Лотта Рози» называется, а перед этим было «Опять траур», и должен вам сказать, что Линда – девочка стоящая. Великолепно играет на гитаре. Вслушайтесь, как она комбинирует аккорды «ЭйСи/ДиСи» с блюзовой мелодией. Я с удовольствием стану аранжировать ее, улучшу звук, сделаю его объемнее. Новую ее песню «Будь крутым» надо будет как следует повертеть, а другая, под названием «Одесса», хороша своей драматической наполненностью.
– Настоящая музыка, правда? – сказал Чили.
– Ага, и оригинальная, но, на мой слух, нуждается в шлифовке. Расставить акценты, придать отточенность.
– Вот мне надо, – сказал Чили, – начать слушать радио, уяснить себе, что сейчас пользуется спросом, понять, кто что делает. Слышишь столько различных наименований современной музыки – металл, современный рок, поп, городской рок…
– Да одного металла примерно девять разновидностей существует – быстрый металл, фанк-металл, смертельный металл…
– Я тут все расспрашиваю, что такое альтернативная музыка, – сказал Чили, – но никто прямо не отвечает на вопрос, а отсылают к радиостанции. Так что такое альтернативная музыка?
– Да сейчас почти все, что не есть тяжелый рок, – сказал Кертис.
– Ну вот видите, все уклоняются от прямого ответа.
– Ладно, – сказал Кертис – Главным образом, это разжиженный рок. Или же его можно определить как балладный панк.
– А что такое панк?
– Три аккорда и взвизги.
– Ну бросьте, – вмешалась Тиффани. – Все гораздо глубже. Началось все с хардкора, вспомните «Бэд Релиджн». «Майнор Трит» разрабатывали стрейтэдж, а «Эйджент Орандж» – серфпанк.
– Это все вторично, – сказал Кертис, – даже «Сиэтл». Без Игги и «Студжес» тридцатилетней давности ничего этого в помине не было бы. В моде были «ЭмСи-файв» и «Велвет Андерграунд», но Игги все это похерил своей «Грубой силой», и стиль этот утвердился и жив до сих пор. Без Игги не было бы ни «Рамонес», ни «Блонди», ни «Токинг Хедз», ни «Секс Пистолз». Чем Боуи занимался? Подражал Игги. Оттуда и «Нирвана» пошла, и «Пёрл Джем», и все то, что теперь зовется альтернативным роком.
– Ну а «Роллинг Стоунз»? – спросил Чили.
– Вот как раз против такого рока и восстали современные альтернативщики – «Стоунз», «Аэро-смит», Джими Хендрикс, Клэптон, Джеф Век, Нил Янг, – ответил Кертис.
Тиффани сказала, что уже не помнит Хендрикса.
Чили, не столь радикальный в своих вкусах, спросил про Дженис Джоплин.
– Ну, это древняя история – эта крошка, – сказала Тиффани, а Кертис сказал, что и Дженис надо отнести туда же, к остальным.
Через стекло Чили наблюдал, как заканчивает репетицию «Одесса». Он увидел, что Линда подняла руку, приглашая его войти.
А Кертис все перечислял:
– «Лед Зеппелин», Ван Хален, «Пинк Флойд», Эрик Бердон, «Ю-2», Бон Джови, Том Петти…
Для Тиффани все это были динозавры. Уже в дверях Чили услышал:
– А о «Дионе и Белмонтсе» что скажете?
– Ну, наконец-то вы познакомитесь, – сказала Линда. Ее западнотехасский акцент с приездом мальчиков стал несколько гуще. Она представила Чили.
56 
