Последние отзывы

  85  

— Ну... И что, и кто.

— Я не выношу этого, — сказал он.

— Чего?

— Того, что ты такая холодная.

— Я не холодная.

— Холодная.

— Ты безнадежен. Ты хочешь, чтобы я все время была нежной и внимательной. Это невозможно. Grow up. ^[12] Мы двое взрослых людей со взрослыми проблемами. И это не обязательно должно чем-то угрожать нашим отношениям.

Она сказала «не обязательно должно угрожать». Ингвар предпочел бы услышать «это не должно угрожать». Он сжал кулаки и посмотрел на побелевшие костяшки пальцев. Через четырнадцать месяцев ему исполнится пятьдесят. Возраст прорисовывался все яснее и яснее, кожа на руках была сухая и вся в морщинках.

— Может ли кто-то всем этим управлять? — с сомнением произнесла Ингер Йоханне.

— Перестань, — пробормотал он, разжимая правый кулак.

Она посмотрела на Джека, который вертелся на своем матрасике и никак не мог устроиться.

— Может быть, кто-то стоит за всеми этими убийствами? — думала вслух Ингер Йоханне. — Кто-то, кто слышал об этих старых делах и почему-то пытается воссоздать...

Собака наконец-то улеглась.

— Я схожу с ума, — пробормотала она.

— Мы ложимся спать, — твердо сказал Ингвар.

— Да, — согласилась она.

— Ты сказала пять, — вдруг опять вернулся он к разговору.

— Пять чего?

— Пять убийств. На лекции рассказывали о пяти убийствах. Все они были примерами того, что Уоррен называл... Proportional Revenge?

— Retribution. ^[13]

— Значит, было еще два? — спросил он, не поднимая взгляда от своей руки.

Ингер Йоханне сняла очки. Комната расплылась, и она протерла стекла, полузакрыв глаза.

— Кого убили? — спросил Ингвар.

— Спортсмена.

— Как?

— Копьем в сердце.

— Метательным копьем?

— Да.

— Почему?

— Убийца был его конкурентом. Он считал, что его обделили при награждении грантом для спортсменов в одном из университетов Лиги плюща. Не помню точно деталей. Я смертельно устала.

— Значит, все, что мы можем, это сидеть и ждать, пока с какой-нибудь звездой спорта не разберутся жесточайшим образом?

Она продолжала нерешительно тереть очки уголком рубашки.

— А последнее? — почти неслышно спросил Ингвар.

Ингер Йоханне проверила чистоту стекол в свете торшера, закрыв один глаз. Она осмотрела, прищурившись, оба стекла по нескольку раз. Потом медленно надела очки и пожала плечами.

— Послушай, я правда думаю, нам нужно попробовать уснуть...

— Ингер Йоханне, — перебил Ингвар, допивая остатки кофе одним глотком. Он со стуком поставил чашку на стол. Яркий конус света медленно прошел по кухне к двери на балкон у южной стены. Стекла задребезжали от шума мотора грузовика. — Мусорный фургон, наверное, — сказал Ингвар и еще раз переспросил: — Последнее?

Если б он не был таким уставшим, он, наверное, заметил бы, что Ингер Йоханне задержала дыхание. Если б он смотрел на нее вместо того, чтобы наблюдать за машиной, разъезжающей по ночам, он заметил бы, что ее рот приоткрыт и губы побледнели. Он бы увидел, что она сидит, застыв как каменная, то и дело поглядывая то в сторону входной двери, то в сторону детских.

Но Ингвар стоял у окна, повернувшись спиной к Ингер Йоханне.

— Машина выпускников, — сказал он разочарованно, когда шум мотора исчез в направлении улицы Хёугес. — В феврале! Они начинают все раньше и раньше.

Он помолчал, потом сел на диван напротив Ингер Йоханне.

— О чем было последнее дело? — в третий раз повторил он.

— Там убийство не удалось. Уоррен просто приводил его в пример, потому что...

— Кого пытались убить, Ингер Йоханне?

Она потянулась за пустыми чашками и встала. Он задержал ее, когда она проходила мимо.

— Какая разница? Преступление не совершилось.

Движение, которым она высвободилась из его рук, было слишком резким.

— Кого пытались убить, Ингер Йоханне? — настаивал Ингвар. — Он с удивлением услышал хлюпающий звук посудомоечной машины. Отогнул манжет и посмотрел на часы — скоро половина второго. Ингер Йоханне гремела ящиками и дверцами шкафов. — Ради всего святого, что ты делаешь? — спросил он, направляясь в кухню.

— Убираю, — отрывисто ответила она.

— Ага, — сказал он, указывая на настенные часы. — Ты, я смотрю, освоилась в частном доме.

— Это дом на две семьи, — проворчала она. — Не думаю, что его можно считать частным домом.

  85