57 
— Я согласна с Джеком, — поддержала мужа леди Луиза. — Очень приятная и смышленая девушка. Бог даст, со временем накопит денег. Мы положили ей приличное жалованье. А там, глядишь, найдется подходящий жених, и отпразднуем свадьбу. Будет у нее и свой дом, и своя семья.
Растроганная такой добротой, Хэтти чуть не разрыдалась. Стараясь не выдать своих чувств, она заставила себя улыбнуться. Уловивший ее смятение Джон поспешил переменить тему разговора:
— А отец совсем не меняется. Верно, Хэтти? Боже, как я тебе сочувствую. Как ты умудряешься ладить с ним?
— О, это особый разговор. Тут нужен деликатный подход. Недавно был у нас один забавный случай. Ты ведь знаешь, как слуги трепетно относятся к его распорядку. Так вот, в один прекрасный день сэр Арчибальд решил отправиться на ленч к своим соратникам по партии. Внятно никому ничего не сказав, сбил с толку всех слуг, и в результате в доме весь день царил хаос. Я по возможности стараюсь не вмешиваться в его дела. Единственное, что я себе позволила, это раз и навсегда предупредила повара, чтобы он не готовил для отца никаких блюд, которые хотя бы отдаленно могут напоминать ему о зерне. — Заметив, как Луиза изумленно вскинула бровь,
Хэтти с улыбкой добавила: — Вы же понимаете, что заставило меня пойти на это. Конечно же, пресловутый закон о зерне и, конечно же, все исходящие из него беды и происки «проклятых вигов». Я боюсь, что в один прекрасный день не выдержу очередной вдохновенной речи об их «коллективном обмане». Уверяю вас, это обязательно произойдет.
Сэр Джон слегка выпрямился в кресле. — Я, разумеется, никогда не помышлял о том, чтобы вступать с отцом в дебаты о политике. Но, будучи фермером, справедливости ради должен сказать, что сам вижу наши упущения в новом законе о зерне. В страну не должно быть никакого ввоза до тех пор, пока цена на наше английское зерно не достигнет восьми шиллингов за четверть. Иначе, как мне кажется, для людей с невысокими доходами наступят тяжелые времена. Уже сейчас в крупных городах хлеб становится не по карману наиболее бедной части населения. Насколько я помню, Дэмиан тоже так считал. Он говорил, что уровень жизни неуклонно снижается, особенно в Манчестере. Он даже предсказывал, что нам следует ожидать в ближайшие годы значительных волнений: люди не выдержат тяжкого гнета нищеты. Что до нашего дорогого отца, то это просто наваждение какое-то! Я иногда задаю себе вопрос: способен ли отец допустить хотя бы сам факт существования иной точки зрения?
— Опомнись, Джек. То, что ты сейчас говоришь, для него почти равносильно кощунству, — сказала Хэтти, в притворном испуге возводя глаза к небу. — Отец родился консерватором и умрет им. Более того, он не такой, как обычные тори. Я считаю, что это даже не совсем подходящая партия для него. Ему нужно что-то из ряда вон выходящее. Ведь он же спит и видит обратить всех своих соратников в собственную веру.
Видимо, уставшая слушать все это, Луиза внезапно поднялась и, одернув свою модную дорожную блузу из серого миткаля в косую полоску, подошла к мужу. Вытянувшись во весь рост, она едва сравнялась с сэром Джоном, остававшимся в кресле приблизившись к его лицу, она нежно поцеловала его в губы и повернулась к Хэтти.
— Ну, что ты скажешь, дорогая! Видишь, приходится пользоваться случаем, не так-то просто дотянуться до такого великана, — сказала она с притворной капризностью. — Только так и можно выразить нежные чувства к твоему крохотному братцу. По крайней мере, не рискуешь оказаться растоптанной или вывихнуть себе шею. Довольно, Джек. Ты выполнил свой долг. Так и быть, мы с Хэтти отпускаем тебя. Тебе, наверное, уже не терпится поскорее наведаться в клуб и узнать последние новости. Ни для кого не секрет, что мужчины тоже любят посплетничать. — Луиза снова обернулась к Хэтти и хитро подмигнула ей: — Думаю, что их сплетни ничем не отличаются от наших. Правда, слушая разные байки, Джек всегда испытывает ужасные муки. Он действительно плохо воспринимает досужую болтовню. Отправляйся, Джек. Я думаю, что Планшар уже распаковал чемоданы и выложил твой вечерний костюм.
— Слышишь, Хэтти? Ты только посмотри: пичуга, которая мне до груди не достает, не переставая командует мной. Нет, ты ответь мне, Хэтти, разве это справедливо? — пожаловался сэр Джон, поднимаясь с кресла. — Как, по-твоему, я должен себя вести? Надрать ей уши за то, что ей не терпится выпроводить меня? Или поцеловать за то, что она такая восхитительная?
57 
