68 
– Да, но если начну сдирать кожу с рук, крови будет не так и много.
Он стал возиться с веревками. Дело двигалось медленно, очевидно, узлы были сложными. Наконец Бекка смогла опустить затекшие руки. Она медленно растерла горевшие запястья. Ноги тоже не слушались. Бекка с трудом села на краю кровати.
– Только открой рот – и я воткну нож тебе в бедро. Боль будет такая, что станешь молить о смерти. И не пытайся увидеть меня, Ребекка, иначе придется прикончить тебя сразу, а мне бы этого не хотелось.
Еле передвигая ноги, Бекка сделала первый шаг. Силы постепенно возвращались к ней. Хотелось бежать, лететь быстрее ветра, чтобы он никогда не поймал ее, никогда. Но она помнила его угрозы.
Ванная комната была рядом со спальней. Он снял ручку с двери. Умывшись, Бекка немного задержалась, чтобы посмотреться в зеркало. Она выглядела бледной и осунувшейся, спутавшиеся волосы падали на плечи безжизненными прядями.
– Выходи, Ребекка. Тебе там нечего делать. Выходи, а не то хуже будет.
– Я только вошла. Дай мне немного времени.
Ванная комната была совершенно пуста. Ничего, чем можно заменить оружие. Негодяй убрал даже вешалки для полотенец, и все, что на них висело, теперь громоздилось под раковиной.
– Минутку! – крикнула Бекка и, метнувшись к унитазу, встала на колени. Унитаз был очень старым, и если на большом болте, которым он крепился к полу, когда-то и красовался колпачок, то с тех пор давно уже успел потеряться. Бекка попыталась отвинтить болт, и, к ее радости, он немного повернулся. Он оказался толстым и тяжелым, а канавки резьбы – глубокими, с острыми краями. Бекка задыхалась, молясь о том, чтобы успеть.
Ее мучитель переминался с ноги на ногу за дверью. Хочет войти? О Иисусе!
– Еще секунду, – попросила она. – Я не важно себя чувствую. Это снадобье… меня от него тошнит. Подожди немного, иначе меня вывернет прямо на пол. Или на тебя.
Болт наконец оказался у нее в руках. Довольно тяжелый, даже ладонь оттягивает. Но что с ним делать? И где спрятать?
– Иду! – объявила она, осторожно вытягивая нитки из подложки подола. – Мне уже лучше. Не хотелось залить все рвотой, особенно если ты собираешься снова меня связать.
Он уже больше не стоял у двери ванной. Опять прятался в тени. Она не смогла ничего рассмотреть.
– Ложись, – велел он прежним бесцветным голосом.
Бекка повиновалась.
На этот раз негодяй не связал ей руки.
– Не шевелись.
Она снова ощутила легкий укол повыше локтя и пробормотала:
– Трус. – Веки уже слипались. – Подлый трус.
Он рассмеялся и снова лизнул ее щеку, медленно, с удовольствием, совсем как собака лижет своего хозяина. Бекке стало дурно, но перед глазами все поплыло, и страх растворился в вязкой тьме.
Она едва успела подумать о том, что уже слишком поздно. Поздно ударить его болтом в глаз. Поздно спрашивать, он ли тот самый Кримаков, тело которого сожгли. Времени не осталось.
* * *
Адам замер в дверном проеме, не в силах осмыслить увиденное. Она исчезла. Просто исчезла.
– О нет, – простонал он. – Господи, нет! Савич! Ни следа. Ни записки. Ничего.
– Он использовал газ как отвлекающий маневр, – догадалась Шерлок, вертя в руках чашку с кофе. – Пока мы искали его в зарослях, он проник в дом и спрятался в спальне Бекки. Там, вероятно, одурманил ее. Но как он ее вытащил? К тому времени, как мы вернулись в дом, наши люди уже блокировали все двери. Давайте вспомним, как все было. Мы шарили по окрестностям, а возле дома не осталось никого. Потом мы снова разошлись по своим местам и больше вместе не собирались. Так или нет? Диллон, кто стоял у черного хода?
– Проклятие! – выругался Адам. – Не может быть!
Они нашли Чака Эйнсли в кустах футах в двадцати от дома. К счастью, тот был жив. Его ударили по голове, заклеили рот и связали. Когда с губ Чака сорвали липкую ленту, тот побагровел от стыда.
– Я позволил ему подкрасться ко мне. Какой позор! Не поверите – я не слышал ни единого шороха. Не пойму, как все вышло. Что стряслось? Все в порядке?
– Он украл Бекку, – сухо пояснил Савич. – Слава Богу, хоть ты жив. Странно, что он не перерезал тебе горло, Чак.
Зачем тратить время на то, чтобы связывать тебя, как рождественского гуся?
– Он не хотел, чтобы полиция прибыла раньше времени, – заметила Шерлок, присаживаясь на корточки и помогая распутывать узлы. – Понимал, что если убьет одного из нас, поднимется страшный шум, а этого ему не нужно. Мы рады, что ты с нами, Чак.
68 
