Особенно,... 
82 
— Твои груди, должно быть, очень сладкие, — хрипло пробормотал Рафаэль. Он наклонился и взял губами твердым сосок. Потом тронул его кончиком языка и начал слегка посасывать. Виктория на какой-то момент задохнулась от ни с чем не сравнимого наслаждения, ее лицо исказилось, губы открылись. Рафаэль продолжал целовать и ласкать то одну, то другую грудь, тихо нашептывая что-то бессвязное. Его умелые и ласковые руки погладили нежную кожу живота и стали опускаться ниже.
— Рафаэль! — не выдержала Виктория. Он увидел, что она вот-вот потеряет контроль над собой и напугана этим, поэтому немедленно опустил руки, стремясь дать ей возможность привести в порядок чувства и немного успокоиться.
Виктория с трудом вернулась к действительности, облизнула пересохшие губы и прошептала:
— Я хочу видеть тебя, Рафаэль.
— Не думаю, что ты хорошо разглядишь мои достоинства при столь скудном освещении, но готов подчиниться. — Он сделал шаг назад и рывком сбросил халат Виктория не могла не залюбоваться этим сильным, мускулистым телом. Рафаэль был прекрасен, как античная статуя: широкие плечи, мощная, сильная грудь, узкие бедра, стройные ноги…
Рафаэль подумал, что ни одна женщина еще так не смотрела на него. Во взгляде жены он мог прочитать восхищение, граничащее с обожанием. Но ему не понравилось чувствовать себя вещью, выставленной на всеобщее обозрение в витрине магазина, он предпочел более решительные действия и порывисто привлек к себе Викторию.
Ее нежные груди оказались притиснутыми к мускулистой груди, в живот уперся твердый фаллос.
— Пожалуйста — прошептала она и ощутила горячее прерывистое дыхание на своем лице. Его сильные нежные руки были повсюду — обнимали ее, приподнимали, гладили, ласкали. Виктория тихо стонала и все сильнее прижималась к мужу. Ей отчаянно, до боли хотелось продолжения, хотя она понятия не имела, какого именно.
Рафаэль прекрасно понимал ее состояние, потому что сам ощущал то же самое. Он подхватил жену на руки и бегом рванулся к кровати, спотыкаясь в темноте о стулья и мысленно чертыхаясь. Промелькнувшую весьма некстати мысль о ее предполагаемом физическом недостатке он просто выбросил из головы.
Осторожно, как самую большую драгоценность, Рафаэль уложил жену на кровать и сам опустился рядом с ней. Приподнявшись на локте, он пристально вглядывался в ее лицо, стараясь увидеть глаза.
— Здравствуй, жена, — шепнул он и положил руку на плоскую гладь ее живота.
— Рафаэль…
— Что, любовь моя?
— Не знаю.., я ничего не понимаю.., мне больно, но хочется еще и еще.., я не знаю чего…
Рука Рафаэля, ласково поглаживающая ее теплый живот, опустилась ниже, несколько секунд поиграла жесткими колечками волос и властно раздвинула бедра. И вот уже под его ладонью горячая вздрагивающая расщелина. Виктория судорожно всхлипнула и инстинктивно выгнула спину.
— Ты хочешь, чтобы я доставил тебе наслаждение, моя милая?
— Не понимаю, о чем ты… О поцелуе?
— Разумеется, но не только… И я хочу видеть твое лицо в момент наивысшего наслаждения.
— Не понимаю.
— Скоро поймешь, обещаю тебе. — Рафаэль требовательно поцеловал жену, исследуя языком самые сокровенные уголки ее рта, а пальцы тем временем нащупали сокровенное отверстие между ногами. Оно было очень маленьким, но края его уже увлажнились и раскрылись, готовясь принять мужчину. Виктория уже почти не владела собой от желания. Между тем его пальцы двинулись к замершему в ожидании прикосновения комочку нежной плоти и начали ласкать его. Ее бедра конвульсивно задергались, и он понял, что она находится во власти оргазма. Приподняв голову, Рафаэль внимательно следил, как она билась в конвульсиях страсти. Выражение муки на ее лице сменилось безграничным удивлением, даже потрясением, а из горла вырвался хриплый крик.
И вот ладонь прижалась к тому месту, где она зажгла столь жаркое пламя, и замерла. Но Рафаэль не убирал руку, все еще продолжая ощущать слабые конвульсии постепенно возрождающегося из сладких мук тела.
— Я хочу войти в тебя, любовь моя, — прошептал он, — ты готова?
— Да, — задыхаясь проговорила Виктория, удивляясь, что вообще в состоянии говорить.
Она ощутила на себе непривычную тяжесть мужского тела, поняла, что уверенная рука раздвигает ей ноги.
— Согни немножко колени, — раздалось возле самого ее уха, — вот так, хорошо.
В состоянии, близком к панике, Виктория почувствовала, как что-то большое и твердое входит в нее, разрывая тело и причиняя острую боль.
82 
